Фантастическая проза. Том 1. Монах на краю Земли

Догадка чаще всего бывает случайной. Говорят, Менделеев увидел свою периодическую таблицу химических элементов во сне. Я сомневаюсь, что великому химику что-нибудь пришло бы в голову в наших условиях. Все-таки Дворников не зря занимался изобретательством и рационализаторством на своем заводе, не зря он работал у этого самого Бекаури, которого в тридцать седьмом году признали врагом народа и расстреляли за вредительство. Сергей Семенович вредителем не был, в этом я мог бы поручиться перед любой комиссией.

— Ты понял? — спросил Дворников. — Слушай, Аркадий, как я раньше не догадался? Ведь просто, как пресная лепешка!

— Это сейчас все кажется простым, — кивнул я. — Еще час назад ты бы продолжал пожимать плечами. Просто — когда догадаешься.

— А самое главное, избавиться от этого плевое дело, — счастливо улыбнулся Дворников.

Странное дело, еще десяток минут назад мы готовы были бежать с высоты, сбивая о кочки ноги, а теперь сидели, не обращая внимания на все растущее ощущение страха и беспокойства, которые конечно же никуда не ушли, а получили свое объяснение и потеряли свои мистические качества. Перестали пугать. Нет, страх остался, но теперь было легче его подавить. Теперь мы знали причины его возникновения.

— А как ты догадался? — спросил я Дворникова.

— А вот так! — он счастливо ухмыльнулся. — Когда наш отец Федор эти слова сказал, я вчерашний разговор про флейту вспомнил, а потом уже все остальное!

— Я тоже от этого отталкивался, — сообщил я.

— Да подождите вы! — страдальчески морщась, заорал оперуполномоченный особого отдела Карасев. — Вы о чем, ребята? Какая вошь вас покусала в шалаше?

Нет, вошь нас не кусала, хотя в шалаше их хватало. Не знаю, откуда они берутся, но избавиться от них невозможно, они стойко переносят все дезинфекции, они, как сказочные Фениксы, способны восстать из пепла. И при этом, заразы, больно кусаются.

— Взрывчатка нужна, — пробормотал Дворников, расстилая перед собой карту. На ней овраг выглядел затейливо и почти загадочно. — Как ты считаешь, Аркаша, где слабые места? Слушай, старлей, как у нас с взрывчаткой? Овраг надо завалить в трех-четырех местах.

— Завалить несложно, — сказал Карасев. — Ты сам видел, там, на дне, несколько авиабомб неразорвавшихся есть. Перенести их в нужное место, в районе взрывателя лимонку закрепить или РГД, плевое дело. Только на кой ляд вся эта возня?

— Паника кончится, — сказал я. — Пошли, а то времени мало остается, не дай бог ветер усилится! На месте определимся!

— Ветер-то здесь при чем? — возмущенно сказал Карасев.

Ему не хотелось выглядеть ничего не понимающим дураком, ему хотелось все знать — немедленно и в полном объеме. Пока мы пробирались к высотке, Дворников ему все объяснил. Ветра! И затейливая структура оврага. Все это создавало необходимый эффект. Структура оврага способствовала образованию инфразвука. Простым ухом его услышать было просто невозможно, но при определенных условиях инфразвук был способен не только вызывать страх и способствовать панике, он способен даже разрушать. По этому принципу, согласно легенде, была построена труба, разрушившая город Иерихон, превратив его стены в груду развалин.

— Слышь, мужики. На бред это похоже, — сказал Карасев, ежась от игольчато-острых порывов ветра. — Если бы это было так, давно бы такую пушку изобрели.

— Изобретали, — сказал Дворников и закашлялся. — Только не так все просто оказалось. Во-первых, нужен мощный генератор инфразвука, а такого пока еще не создали. Так, баловство одно. И потом — питание. Ты, старшой, не представляешь, какие для этого мощности требуются!

— Интересное дело, — пробурчал Карасев, поднимая воротник шинели. — Древние, значит, могли, а мы только догадываемся?

— Древние много могли, — сказал Дворников. — Говорят, древние греки даже пароход изобрели. И не только изобрели, а на море испытали. А потом, когда изобретателя казнили, секрет утратили, и к нему только через десяток веков подошли.

— Ты откуда знаешь? — спросил Карасев.

— Я же в конструкторском бюро работал, — Дворников говорил невнятно, он постоянно отворачивал лицо от порывов ветра, уносящих их слова в сторону. — Тоже на войну работали. Кабы не обстоятельства, разве бы мы подошли к войне с трехлинеечками? Нет, брат, там такое разрабатывалось, что немцу за неделю можно было бы хребет сломать.

— И что же случилось? — заинтересовался Карасев.

— А начальство во вредительстве обвинили, — неожиданно охотно отозвался Дворников. — Ну ладно, они, суки, вредители, деньги государственные транжирили, награды незаслуженно на грудь вешали… Ребеночка-то зачем вместе с водой выплескивать надо было?

— Смело говоришь, — заметил Карасев.

— А я людей вижу, — кивнул Дворников. — Чего-чего, а подметок меж нами не наблюдается.