Фантастическая проза. Том 1. Монах на краю Земли

Дворникова я немного недолюбливал. Человек он грамотный и по-своему интересный, спору нет. Но про женщин он всегда не слишком хорошо высказывался. Если верить ему, одни шлюхи вокруг были, которые только и мечтали, чтобы сильному мужику (а именно таковым он себя и полагал) в ближайших кустах отдаться. Пунктик у него такой был, и мне этот пунктик совсем не нравился. Уже позже я понял, что все это у него происходило именно из-за неудач на личном фронте. Сергея Семеновича к каждой юбке тянуло, а женщины его не замечали. Не обращали они на него внимание. Сергея Семеновича это злило и раздражало, вот он и отрывался словесно. Если бы Дворников этих тем не касался, он бы был интересным собеседником, особенно интересно его было слушать, когда он про свое «Остехбюро» рассказывал. Я даже не подозревал, что перед войной наши конструкторы такими штуками занимались. Дворников рассказывал, что они занимались вопросами использования радиоволн для обнаружения вражеских самолетов. Если радиоволну направить в сторону приближающихся самолетов, то она отразится и вернется обратно на приемник и обозначит себя точкой. По скорости возврата радиоволны можно легко рассчитать количество самолетов, откуда они приближаются и с какой скоростью. Если бы их разработки были завершены, то они получили бы надежное средство для предупреждения авиационных налетов. А еще они занимались разработкой подслушивающих устройств. У них даже микрофоны были чувствительные, способные за пятьдесят метров записать негромкую беседу. Но все-таки куда чаще Сергей Семенович говорил о женщинах. Отцу Федору его речи были не по душе, для него авторитетом был Иисус Христос, который прямо говорил о том, что нельзя прелюбодействовать. Востриков сразу начинал нашего старичка обрывать, раздражался, повышал голос. Мне кажется, Дворников иногда специально его дразнил. И меня тоже.

Но на этот раз он мысль свою развивать не стал. Посидел немного рядом со мной. Потом легко поднялся и направился к танку, на котором Валя отдыхала. Постоял немного, потом присел рядом с ней на броню, и они о чем-то оживленно заговорили.

Некоторое время я с ленивым любопытством наблюдал за ними. День был погожий, солнышко припекать уже начало, поэтому хотелось просто сидеть и ни о чем не думать. Но мысли вновь и вновь возвращались к неведомому убийце, который страшно калечил женщин. Особых успехов мы пока не добились. Тот же Дворников, посидев за картой вместе с Пашей Дроздовым, пришел к выводу, что у убийцы имелся свой транспорт. Иначе он бы просто не успевал к месту, где расправлялся со своей очередной жертвой. Расстояние между двумя рокадами было около семидесяти километров, и от деревни Гаустово до деревни Махонино было примерно столько же. Поэтому убийца должен был передвигаться на машине или, что было совсем невероятно, передвигаться со сверхъестественной скоростью.

— Ладно, — согласился лейтенант Соколовский. — Примем за версию.

За два дня мы перешерстили всех военных водителей, включая ВАДовцев, но безуспешно. У каждого из них было железное алиби, осмотры автомашин ничего не дали, зацепиться было не за что, поэтому мы пребывали в некотором унынии. Хотелось активных действий, но пока еще никто не представлял, с чего надо начинать. Что меня удивило, Востриков каждого из водителей незаметно для того разглядывал в зеркальце, полученное от священника. На мой вопрос, чего он хочет этим добиться, Востриков хитро улыбнулся, а потом рассказал такое, что я даже не знал, можно ли верить этому рассказу или нет. Если верить отцу Федору, мы имели дело с нечеловеческим существом, которое, используя гипноз, выдает себя за одного из военнослужащих. Но это не более чем личина, настоящий облик его можно увидеть лишь через зеркало, ведь через зеркало гипнотизировать человека невозможно, оно отражает то, что существует на самом деле.

О гипнозе у меня было весьма смутное представление. Нет, кое-что я слышал, даже бывал пацаном в Таврическом саду на представлении Орнальдо. В свое время черно-белыми афишами с изображением его глаз были обвешаны рекламные тумбы по всему городу. Огромные глаза и под ними белыми буквами «ГЛАЗА ОРНАЛЬДО!» На сцене он погружал в сон одновременно тридцать человек, отыскивал спрятанные предметы, угадывал мысли и желания, да мало ли поразительных фокусов он тогда демонстрировал ленинградцам! Но как можно скрывать себя на фронте, постоянно держать под гипнозом десятки, а то и сотни людей, я даже не представлял.

Самое страшное заключалось в том, что мы не знали, где эта тварь проявит себя в следующий раз. Пространство, на котором она оперировала, было слишком велико. В том, что, почувствовав вкус крови, оно не сможет сдерживаться, мы не сомневались. Вопрос был в том, как избежать лишних жертв. Каждый случай нападения означал чьи-то мучения, у меня даже скулы сводило, когда я вспоминал, что он сделал со всем предыдущими жертвами.