Фантастика 2003. Выпуск 2

— Я не пожалею себя! — выкрикнула она прямо в седые бороды. — Я сдамся поработителю без сожаления! Ради своей матери и ее детей. Ради их спокойствия. Но стыдно будет вам, мужчины, если никто из вас даже не попытается защитить свою дочь и сестру! Если никто не пойдет сражаться со злобным демоном, чтобы победить или умереть, как муж, а не ягненок, я останусь с отвратительным чудищем с радостью. Оттого, что мне не пришлось жить среди чудовищ еще более отвратительных!

— Я пойду с тобой, Амелинда реним Бассет! — шагнул вперед Тим. — Я не знаю, что там решат в Форте Сент-Яго, а если они не каплуны, они одобрят меня. Но я иду с тобой.

— И я! — сожалея лишь о том, что меня опередили, вышел вперед и я.

Старейшины молча встали и удалились в Дом Совета. Если верить моим ощущениям, сидели они там часа три, не меньше. Я успел устать, как от тяжёлого физического труда, и проголодаться. За это время еще несколько холостяков из самых отчаянных решили нас поддержать вне зависимости от исхода совета. Остальные колебались, ожидая слова старейшин и призывая на их головы мудрость Йаху.

Наконец старики один за другим торжественно вышли на небольшую площадь. Один из них, Рассел Гамильтон, подошел к тревожно ожидающим людям поближе. Как заправский оратор где-нибудь в метрополии, Рассел воздел руки к небу, выдержал многозначительную паузу и, обводя всех по очереди горящим взглядом, заговорил:

— Мы призываем вас, дети и внуки наши, жители мирного Форта Бастард, только к одному! Следуйте истинным заветам! Будьте верны им в сердце своем!

«Ну все, — вихрем пронеслось у меня в голове. — Против этого мне не выстоять. Жаль, если придется вызывать регулярные войска… пятьдесят лет карантина… после тотальной стерилизации… и это минимум, на что можно рассчитывать. А хорошенький ведь был мирок». Разумеется, все это я лишь подумал, не рискуя даже прошептать — ни к чему простым гражданам ведать дурно пахнущие тайны большой политики.

— Пусть каждый из вас прислушается к глубинам сердца своего, ибо только там скрывается истинная мудрость. Ибо только там мы можем искать и находить для себя! Спросите каждый свою совесть, и она обязательно скажет вам, как поступать. Мы же порешили, что как бы ни сделал тот либо другой добрый человек, на нем не будет лежать греха нарушения заветов и непочтения к старшим.

«Слава тебе, Таннит многогрудая! — снова закружилось у меня в голове. — Не такие же они идиоты, чтобы покорно подставлять выи под ярмо… Кровь. Кровь воинов и героев возьмет свое… Как всегда…»

— Ибо сказано в книгах кади: «Кто же убьет, защищаясь, на пороге дома своего, — продолжал громыхать, словно пророк войны Искандер, Гамильтон Рассел, — или по неразумию, или по наговору пролитая кровь не ляжет на убившего». И будет убийца невинен, ибо не по его желанию свершился грех!..

Толпа загудела одобрительно и облегченно.

— Я не пойду сражаться! — возвысил голос до патетического хрипа Рассел. — На глазах моих убили моего отца. И мой старший брат исполнил месть крови. И его убили, повинуясь тем же законам. И всех других моих братьев. Я был мал, чтобы взять отцовский длинный клинок. Но я взял малый и готов был идти и умереть, но не опозорить честь клана. Тут мать моя упала на колени предо мной, завывая, как раненая сука, и совала под мой нож моих маленьких сестер. «Убей сначала их, — сказала она. — Так или иначе, но все мы после твоей смерти умрем с голоду!» Я повесил малый клинок и сломал большой. Мой отказ от войны — цена крови всей моей семьи по мужской линии. И я не дам ее снова!.. Но вы решайте каждый для себя — будет с вас в сражении прок или нет. Я слишком стар и немощен. И потому лучше буду призывать милость Йаху на ваши головы и громы Элайи в ваши руки.

— Но не увлекайтесь кознями сатаны! — воздел вверх свою клюку Абатун Кром. — Ибо вынуть меч войны из ножен легко, но вложить его обратно трудно. Вкус мести сладок, но похмелье с него — горькое.

— Думайте, мирные граждане мирного мира! — выступил вперед Джезус Эбром О’Райли. — Чем вы будете защищаться и как. Времени у нас не так много, а оружия нет совсем. Кто поведет вас в бой? Кто дарует вам упокоение в бою и радость в победе?.

— Так! Так! Верно говорят! Пусть будет так! — выкрикивали мужчины, потрясая трубками, словно боевыми копьями, и женщины кидались им на шею с поцелуями.

Теперь наступала моя очередь. Я вскинул руки (раз уж здесь это так им нравилось) и выступил из толпы.

— Господа! Свободные жители свободного мира! Моя родина не здесь. Но я успел полюбить Надежду Непокорных и готов отдать жизнь за ее честь и свободу. Однако я не хочу умирать просто так и дешево продать свою кровь. К Хубалу на пир я хочу привести и парочку своих врагов. И Тимоти Шин согласен со мной в этом. Мы прикидывали на досуге так и этак, и у нас созрел план. Если вас он не устроит — что ж, быть посему. Если же вы согласитесь с нами, нам будет что предложить на закуску этим летающим кучам навоза, кроме собственных душ.

Толпа снова зашумела. На этот раз слово взял мужчина средних лет, почтенный второй муж мэмми Мултрок Эби Мултрок.