Фантастика и Детективы, 2014 № 04 (16)

Мы отключили скретч-коды, чтобы не привлекать внимания, поэтому ключ от квартиры у меня был металлический, старый. Я долго возился с этим ключом, вставив его в замок, крутил, вертел, не понимал, что делать. Жена нервничала. Наконец, замок подался, дверь отворилась, жена первой скользнула внутрь.

Я ввалился следом в узкий коридор, из которого хорошо просматривалась большая пустая комната. Я настаивал на минимуме мебели – диван, стол и несколько стульев. Ничего лишнего.

Краем глаза увидел, что в комнате кто-то есть. Жена вскрикнула. Мелькнул чей-то размытый силуэт. Я уронил пакеты на пол, бросился вперед, успел только заметить, как жена тычет активированным концом «указки» в молодого, тощего, неопрятного скрина. Кончик «указки» брызнул несколько раз красными каплями. Скрин упал на пол, дернулся несколько раз и затих.

Насколько я знал, сильнейший заряд «указки» сжигал мозг человека за несколько секунд. Скрин, наверное, даже не успел сообразить, что умер.

– О, господи, – сказала жена.

Она повернулась ко мне, и я увидел тот самый блеск в глазах, которого боялся больше всего.

– Я же не специально, веришь?

Я верил. Но жена не могла сопротивляться желанию. Она упала на колени, обхватила голову скрина руками, подцепила ногтями тонкую пластину нелегального скретч-кода на виске и оторвала его вместе с кусочками кожи.

Жена у меня красавица. Я очень сильно её люблю. Иногда мне кажется, что если бы я не влюбился, то жизнь прошла бы зря. Как-то раз на день её рождения я написал и опубликовал статью о том, что любовь всегда переживает препятствия и невзгоды, и надо просто любить друг друга и быть счастливыми.

Жена плакала у меня на плече. Ещё она обещала, что слезет с информационной иглы, на которую подсела через два года после нашего знакомства.

Косвенно это была моя вина. На одной из журналистских вечеринок, куда меня пригласили (а я взял жену, как же без нее), было выпито достаточно много, чтобы ощутить всех вокруг своими самыми близкими друзьями. Кто-то предложил посмотреть фильм, о котором ни я, ни жена не слышали. Выяснилось, что этот фильм был запрещен много лет назад, но до сих пор плавал в дарк-сети, которую блокировали федеральные сети. Его легко можно было загрузить в мозг при помощи перепрошитых скретч-кодов. Алкоголь сделал каждого из нас доверчивым и рисковым. Мы согласились и отправились всей компанией к новоявленному другу.

Он раздал всем скретч-коды, те самые, которые впоследствии стали называть «откровением». Съемные одноразовые пластины, позволяющие погрузиться в информационный поток с головой, ощутить то, чего не ощущал никогда в жизни. На самом деле, это и был ответ на вопрос – зачем люди придумывают новые информационные наркотики. В условиях голода, блокировки информации очень хочется распробовать новые сладости. Ощутить вкус свежих новостей.

Мы, люди, без информации никуда.

Признаться честно, я был слишком пьян, чтобы в подробностях запомнить происходящее. Загруженный в сознание фильм не произвел впечатления. Помню мерзкое послевкусие наутро, когда остро хотелось подгрузить бодрящие мелодии и посмотреть что-нибудь легкое и развлекательное.

Однако жене понравилось. Даже больше – ей захотелось попробовать еще раз. И она отправилась к этому человеку через несколько дней. Жена купила сразу десяток «откровений» и годовую подписку на свежие обновления.

После этого я начал ее терять.

Я был слеп, молод, стремился занять свою нишу в журналистской среде, писал статьи ночи напролет, ездил на вечеринки, участвовал в вебинарах. Я упустил тот момент, когда можно было что-то безболезненно исправить. А жена познала «откровение», и ей захотелось большего.

Как-то раз она наткнулась на скрина. Тот лежал без сознания. Видимо, почти угас. Надо было вызвать службу очистки, но жена вдруг увидела на виске скрина вшитый заряженный скретч-код. Решение пришло спонтанно. Она затащила скрина в дом, оторвала пластину и подключила себе. Волна нелегальной информации была столь мощная, что жена потеряла сознание. В таком состоянии я и застал ее дома. Картинка для статьи: окровавленный мертвый скрин, лежащая рядом с ним без сознания моя дорогая, любимая, обожаемая…

Тогда я решил, что должен найти способ избавить жену от информационной зависимости.

Вариант первый: позвонить в службу очистки. Представители службы приезжают в течение двадцати минут. В девяти случаях из десяти очистка заканчивается физической смертью. Это излишки производства и последствия перегибов. Правительство не заинтересовано в том, чтобы лечить скринов.

Вариант второй: прибегнуть к народному способу.

Я провел три месяца в трущобах. Я набрал материала на десяток статей вперед. Многие из этих статей я никогда не напишу, потому что они не просто остросоциальные, а опасные. Никакой расширенный доступ не позволил бы людям читать то, о чем я бы мог написать.

Одна из статей была бы посвящена излечившимся скринам.