Фарфоровый птицелов

— Простите, но вы кажетесь мне каким-то… каким-то… не в меру трезвым. Да, трезвым. Как-то неуместно трезвым… ни к селу ни к городу… невпопад. Впрочем, вы не виноваты — в жизни всякое бывает… Зато вы выглядите таким основательным. Да-да, готовая «опора в превратной судьбе». За вас хорошо было бы выйти замуж, но я так догадываюсь (она пропела): «в дилижансе свободных мест, представьте, нет». Жена, дети, внуки, правнуки, праправнуки, прапрапра… Да, вы, пожалуй, продолжайте не пить… Продолжайте. Так для вас будет лучше. Посмотрите на меня — вот что водка делает с человеком. А ведь я ещё совсем недавно, каких-нибудь два часа назад, была полезным членом общества, имела колонку в журнале, у меня где-то дома есть значок ударника комтруда. И вот чем я стала — тьфу! Где румянец, что спорил с зарёю? Где волнистых волос густота? Не знаете!? Молчите? Небось, презираете? Стоп, стоп, машина! Не спешите! Как говорил герой одной пьесы: «Я пал, чтоб встать!»… Из меня ещё может выйти что-то путное… Кто его знает… Пьяный проспится…

Вот оно, моё дерево, дайте я его расцелую, сберегло, сберегло мои пожиточки, умненькое моё! Вам, наверное, не терпится меня покинуть? Не раз-ре-шаю. Вас замучают угрызения совести. Дёрнула вас нелёгкая меня спасать! Утопили бы — и не было бы забот ни у меня, ни у вас. Небесный свет теперь бы уже… лобзал… да… вовсю бы уже лобзал… бесплотный взор моих очей… Потерпите, я попробую одеться.

Она принялась мучительно укрощать сначала джинсы, а потом блузку, не принимая ни в коем случае моей помощи.

— Спасибо, вы очень любезны, но мне уже 27 лет, я уж как-нибудь сама! Меня никто здесь не бросил. Это я их всех бросила. Сколько можно терпеть! Ну, уж я им и высказала. И это называется муж! Желудочно-кишечный тракт… Ржавый арифмометр. Ржавый, скрипучий арифмометр! С меня хватит! Не права Ахмадуллина — пошлость — не уют ума. Это ловушка. Трясина! Бежать. Бежать! На-до-ело! Лучший тест для претендента на мою руку: сколько будет 12 × 12? Услышу в ответ «144», прикажу отрубить голову. Как принцесса Турандот! Вы ещё не ушли? Спасибо! Потерпите немного. Вам я голову рубить не собираюсь. Вы мне нужны. Я просто не представляю своей жизни без вас. Подержите бутылку. С минуты на минуту я буду готова. Проклятая кофточка, упирается, как живая! Нет, надо ещё немного выпить. Для вдохновения.

Она приложилась к бутылке (много выпить я ей не дал):

— Вам хватит.

— Да ведь я чуть было не отрезвела… Вот была бы катастрофа… Чёрт возьми, не хочу погружаться в царство необходимости, в этот гениальный и тупой причинно-следственный механизм. Ну, ещё один маленький глоточек — и я спасена. Пожалуйста!

Я дал ей выпить ещё глоток.

— Спасена во второй раз сегодня. Прекрасный день, а?

— Просто великолепный.

— Вы что-то поскучнели… похоже, я вам разонравилась. Плохо себя веду, да? Однако смотрите, вот и блузка моя наделась, как-то так, сама собой. А это добрая примета! Хорошие перспективы открываются…

На ногах она едва держалась. Я вытащил из рюкзака куртку, расстелил на траве, потом достал термос, в котором у меня был крепкий сладкий чай со смородиной. Налил ей в крышечку и предложил.

— Это всё мне? Б-благодарю! Королевское угощенье! Мне как-то неловко принимать его от незнакомого мужчины. Мы ведь, кажется, не представлены друг другу, и я что-то не вижу, кто бы нас тут мог представить… Тупик… Безнадёга… Может, самим? Вы сможете?

— Попробую. Меня зовут Константин Михайлович.

— А меня Соня… если не ошибаюсь…

Она плюхнулась на куртку и принялась за чай.

— А ведь я воровка, наглая, бесстыжая воровка! Стащила у них эту бутылку. Ладно! Наплевать! Ничего, не пропадут… Думаете, легко мне было взять и порвать с человеком. Пять лет вместе! Пять лет каторги! Не семья, а пени… пени…цы…тенци…арное учреждение… «Давно усталый раб…» Да! Простите меня, не рассчитала с водкой… Мало опыта… В другой раз уж я рассчитаю, постараюсь… Вкусный какой у вас чай. Вы, Константин Михайлович, наверное, гурман, лакомка? Если можно, ещё полкрышечки. Спасибо!

Она допила чай.

— Простите, у меня что-то слипаются глаза, вам в чай, похоже, кто-то подмешал снотворное. Да, снотворное… не иначе… В ритме вальса всё плывёт… да-да… плывёт и плывёт… качаясь лодочка… по Яузе-реке… Константин Михайлович… Вы любите… музыку?.. И я тоже… Вот что… Коль здесь я окончу… солдатские дни… в общем… да-да, товарищ… конечно… если не затруднит… во Францию!.. Там схорони…

Через мгновенье Соня, вполне оправдывая своё имя, уснула на моей куртке. А мне пришлось охранять её сон.