Фартовый город

Ростовцы удалились, не говоря ни слова. Питерцы выждали немного и высунулись в коридор. Охранника там уже не было, он сбежал.

– Пойдем тех освободим.

Сыщики спустились вниз. Пленные пришли в себя и ногами пытались выбить дверь чулана. Лыков отодвинул засов:

– Смирно, блошиное семя!

Вентерюшники отскочили к стене, на лицах отразился ужас. Алексей Николаевич снял с них наручники и скомандовал:

– Брысь! Чтобы я вас больше не видел никогда.

Еще через минуту Лыков с Азвестопуло вышли на улицу. Было тихо, только где-то свистел паровоз.

– Надо драпать, – озабоченно напомнил титулярный советник.

– Да, Сережа, идем, – согласился шеф. – Хочу напиться. Жалко, водка у Блажкова в шкафу; где мы сейчас другую найдем?

Глава 18

Эндшпиль

Ростов ахнул и притих. Придушили последнего из Царевых, и непонятно было, кто это сделал. Полиция провела обыск и обнаружила в доме рассованные по тайникам двести тысяч рублей. Убийцы не взяли ни копейки. Может, их спугнули? Не удалось найти никого из охраны. Вроде бы ночного градоначальника Ростова караулили трое. Но все как в воду канули. А труп рецидивиста Нецветайленко с пулей в голове еще больше запутывал следователя. Тот пришел к выводу, что имела место бандитская свара. Самый Царь поссорился с подчиненным; возможно, не поделили деньги. «Иван» оказался непрост: он огрызнулся и удавил начальника. На шум подоспели охранники, пристрелили злодея, после чего сами сбежали.

Выдвинув эту версию, следователь остался очень доволен собой. Он поручил начальнику сыскной части собрать доказательства. Тот не подвел и в два дня раскрыл преступление. Дворник, из одной с погибшим станицы, отомстил за хозяина. Он был известен своей верностью фамилии Царевых. И когда увидел, как убивают Григория, схватился за пистолет. Бедолага не смог простить себе, что опоздал его защитить, и уехал прочь из города. Ищи его теперь… Власти с легким сердцем закрыли дознание. Уголовные перебили друг друга? Ну и хорошо.

Питерские сыщики не видались с ростовскими два дня. Когда Лыков пришел наконец на Дмитриевскую, 28, Блажков встретил его холодно. Но в целом они договорились. У Якова Николаевича добавилась на лбу новая суровая складка. Самое удивительное, что, когда явился Англиченков, та же морщина обнаружилась и у него. Вечером коллежский советник увиделся с Сергеем Азвестопуло и заметил на лице помощника такую же. Нелегко убивать людей, даже если они не люди вовсе…

– Отставить сопли, – скомандовал Лыков, как старший и в чине, и по возрасту. – Дело еще не закончено. Господин титулярный советник, докладывайте.

Азвестопуло сообщил следующее: Чертов отряд находится в состоянии полной боевой готовности. Объект для экспроприации – почтовый вагон, который якобы проследует по товарной ветке Юго-Восточной железной дороги. Стодесятники ждут от Сергея точного времени. Перед мостом через Кизитиринку есть семафор. Если загорится красный, поезд остановится. Почтовый вагон прицеплен к тендеру, тут-то на него и нападут.

– А на самом деле что будет? – спросил Блажков.

– Взаправду? Взаправду они подорвутся на собственной бомбе.

– Все?

– Это уж как получится, – развел руками Сергей. – Кто уцелеет, того придется добить. Или взять в плен.

– Еще шесть человек казнить? – сиплым голосом уточнил коллежский регистратор. – Мало тех?

– Вас зовут Алонсо Кихано Добрый? – язвительно спросил Лыков.

Яков Николаевич покосился на помощника. Тот пояснил:

– Это имя Дон Кихота по паспорту.

– А…

Коллежский советник обратился к ростовцам:

– Чего вы? За зверье переживаете? Был такой философ, Паскаль. Он писал: «Справедливость без силы – одна немощь».

– Недоговариваете, ваше высокоблагородие, – поддел его не имеющий чина. – Там дальше сказано: «Сила без справедливости тиранична».

– Ишь какой начитанный. Считаешь, я тиран?

Лыков повернулся к своему помощнику. Тот ответил просто:

– А мне жалко масалок.

– Пусть вернутся в Сибирь, – предложил Англиченков. – Можно ведь так бомбу взорвать, что оконтузит, но не убьет. Если захотеть.

– Я не против, – сразу сказал Алексей Николаевич.

– Ну и хорошо, – облегченно вздохнул «демон». – Одного человека я пошлю наблюдать за семафором. Самого приличного.

– Ему фамилия Капетанаки? – уточнил начальник сыскной части.

– Да, племяш вашего директора гимназии.

– В чем сейчас заминка? – продолжил расспросы Блажков.

– В бомбе, – ответил грек. – День-два у меня на нее уйдет. Вы пока готовьтесь. Вот, глядите…

Он вынул из кармана план Нахичевани.

– В конце набережной стоит сад Черчепова. Вход туда всегда открыт. Место безлюдное, то что надо. От него до моста через Кизитиринку идти десять минут.

Сыщики столпились вокруг и слушали.

– Мы приплывем из Аксайской, – продолжил Сергей. – Я заведу их в сад, заодно выгоню оттуда всех посторонних. Вручу Цецохе бомбу. И мы с Капетанаки уйдем к семафору, остальные будут нас ждать. Дальше кому как повезет.

Блажков нахмурился:

– Вот здесь мойки Мелкопова-Езекова. Там всегда люди. Могут пострадать при взрыве.