Фартовый город

Второе потрясение этого дня ожидало Лыкова вечером. Он вышел якобы прогуляться. На самом деле — осмотреть окрестности, чтобы знать, куда драпать, ежели что. Сыщик неспешно фланировал вдоль реки, обходя толчею бурной береговой жизни. Вдруг его внимание привлекли две дамы за столиком греческой кофейни. Одна была рыхлая, непривлекательная, в смешной шляпке. Вторая, тоже одетая весьма непритязательно, оказалась… Ольгой Дмитриевной. Питерец встал за углом и некоторое время наблюдал эту парочку. Значит, Ольга действительно вернулась! Нюх не обманул коллежского советника. Зачем она так сделала? Неужели хочет провести собственное дознание? С нее станется. Вбила себе в голову, что подвела своего друга, втянула в опасное дело. И теперь должна помочь ему выбраться. М-да…

Через пять минут дамы расстались. Дурнушка пошла к Таганрогскому проспекту, а Оконишникова — в противоположную сторону. На углу Братского переулка Алексей Николаевич придержал ее за локоть и спросил:

— Ну и что происходит?

— Ой! Как ты меня нашел?

— Я же сыщик, забыла? А теперь говори.

Разводка покрутила головой по сторонам:

— Здесь неудобно, давай где-нибудь сядем.

Они зашли в молочную[36], заказали по чашке сливок. Когда половой ушел, Ольга Дмитриевна, пряча глаза, начала объяснять:

— Я понимаю, я тебе не жена. И не имею права на то, что вполне естественно было бы для… для законной супруги.

Лыков молча слушал. Женщина запнулась, ожидая ответа, не дождалась и продолжила:

— Ведь это я попросила тебя наказать вентерюшников! Знала, какие злые у нас в Ростове люди, и тем не менее попросила. А теперь ты выгнал меня в Петербург и остался один. Как же я буду там жить, зная, что сбежала и ничего не делаю, чтобы тебе помочь? Об этом ты не подумал?

Так и есть, понял Лыков. Она решила, что кругом виновата и надо хоть как-то оправдаться в его глазах и в своих. Чудно и непривычно. Покойной Вареньке в голову бы не пришло ослушаться мужа. Или захотеть вдруг прийти ему на помощь, когда сыщик ведет опасное дознание. А тут все наоборот. Не жена. Да, не жена. Сама отказалась венчаться. И как теперь быть? С одной стороны, Лыков был сильно раздосадован. Только помощи разведенных дамочек ему не хватало! С другой, эта женщина живет с ним под одной крышей, она ему небезразлична, ему с ней лучше, чем без нее. Иначе не оказались бы два одиноких человека вместе. Значит, терпи Ольгу такой, какая она есть. Варенька была другой? Но ее уже нет в живых. А эта живая, и тянется к тебе, и хочет быть нужной. Неумело, но пытается быть нужной. Нельзя сердиться и бранить эту несчастную женщину, ей и без того тяжело. Надо отправить ее домой. Объяснив еще раз, что так лучше для дела.

Начался длинный разговор, и в итоге решение было принято. Алексей Николаевич даже ухитрился не повысить голоса, хотя очень хотелось. Они условились, что Ольга завтра уедет в Петербург. На этот раз по-честному, без фокусов. А чтобы сыщику было спокойнее, ее спутником станет губернский секретарь Филимонов. Заведывающий ночной стражей оставил свой пост: он получил вызов в столицу. Драчевский не забыл смелого человека и подыскал ему должность в петербургской полиции. С таким попутчиком госпожа Оконишникова будет в безопасности. А заодно и под надзором.

Когда тонкий вопрос был решен, Алексей Николаевич сказал:

— Теперь доложи, что удалось выяснить. Я же вижу — глаза горят, румянец на щеках. Интересно было тебе оказаться в шкуре сыщика?

— Интересно, — призналась разводка. — Не только вам нравится играть в казаки-разбойники. Сама не ожидала, что так затянет.

— Давай о деле.

— Давай. Женщина в нелепой шляпке, которую ты видел, — моя давняя знакомая. Мы сидели за одной партой в гимназии. Зовут Евдокия Липявкина. Точнее, звали до замужества, а теперь ее фамилия Несмашная. Евдокия вдова, господин Несмашный умер год назад. При необычных обстоятельствах.

Лыков насторожился. Неужели сыщик-любитель действительно разнюхала что-то интересное? Ольга увидела его реакцию, улыбнулась и продолжила:

— Он был владельцем фабрики синьки. Небольшой, но процветавшей. Она давала доход, достаточный для безбедной жизни всего семейства, а там трое детей, прислуга и прочее. Так вот, безбедная жизнь кончилась еще при живом муже. Его заставили отдать фабрику.

— Что значит «отдать»?

— Пришли и сказали: вот тебе пять тысяч, и ступай отсюда прочь. Дело больше тебе не принадлежит.

— И кто так заявил? — возмутился Лыков.

— Там был покупатель, подставное лицо. Настоящим владельцем является Прохор Иванович Царев.

— Средний Царь! Ах, скотина. Но почему фабрикант не обратился в полицию?