Фацеции

сказать: о глупости, – тех, которые держат собак и соколов для

охоты на птиц. Тогда Паоло из Флоренции сказал: «Поделом

смеялся над ними безумный из Милана». Мы стали просить его

рассказать историю. Он начал: «Был некогда в Милане врач,

который пользовал слабоумных и безумных и брался вылечивать

пациентов, порученных его заботам, в определенный срок. А

лечение его было такое: в его доме был двор, а в этом Дворе яма

с грязной, вонючей водой. Сумасшедших, которых к нему

приводили, он сажал голыми в эту лужу и привязывал к столбу.

Одни погружались до колен, другие До подмышек, некоторые

еще глубже, смотря по характеру болезни. Он гноил их

голодными в воде до тех пор, пока они не казались

выздоровевшими. Между другими к нему привели однажды

безумного, которого он погрузил в воду до бедер и который

через две недели начал приходить в себя и стал просить врача,

чтобы он извлек его из воды. Тот избавил его от мук, с тем,

однако, условием, чтобы он не выходил за пределы двора.

Больной повиновался. Через несколько дней он ему позволил

44

ходить по всему дому, с тем, чтобы он не переступал порога

двери, выходящей на улицу. Остальные его товарищи, которых

было много, продолжали оставаться в яме. Больной строго

подчинялся указаниям врача.

Однажды, когда он стоял на пороге двери и не решался

выйти на улицу из страха перед ямою, мимо дома проезжал

молодой всадник с соколом на руке и двумя собаками из породы

тех, которые зовутся охотничьими. Больной стал звать его к

себе. Ему все казалось новым, ибо он не помнил уже того, что

видел раньше, пока был болен. Когда молодой человек подъехал,

безумный ему сказал: «Эй, послушай минутку, прошу тебя:

объясни, пожалуйста, что за штука, на которой ты едешь, и для

чего она тебе?» – «Это лошадь, – отвечал тот. – На ней я езжу на

охоту». – «А то, что ты держишь на руке, как это называется и

для чего оно?» – «Это сокол, он обучен охоте на перепелок и

куропаток». – «А те, что за тобой бегут, что за звери и что они

делают?» – «Собаки, они обучены выслеживать птиц на охоте».

– «А те птицы, для охоты на которых понадобилось столько

вещей, какова им цена, если подсчитать все, что ты добываешь

охотою за год?» – «А я не знаю, – ответил юноша, – думаю, что

не больше шести дукатов». – «А сколько стоит лошадь, собаки и

сокол?» – «Дукатов пятьдесят». Тогда, удивленный глупостью

молодого охотника, безумец воскликнул: «О, уходи скорее,

прошу тебя, беги, пока не вернулся домой наш доктор. Потому

что, если он найдет тебя тут, он сочтет тебя за самого большого

безумца из всех людей и, чтобы тебя вылечить, посадит в лужу,

где сидят остальные больные, и вдобавок в самое глубокое

место, так что ты будешь погружен по самый подбородок».

Этим он хотел показать, что охота самое большое безумие.

Только изредка для людей богатых она может служить телесным

упражнением».

III

О Боначчо деи Гуаски, который вставал

поздно

Боначчо, остроумный молодой человек из фамилии Гуаски,

который был вместе с нами в Констанце, вставал с постели

очень поздно. Когда его товарищи упрекали его за лень и

спрашивали, что он делает так долго в постели, он отвечал им,

45

улыбаясь: «Я слушаю судебное состязание. Каждое утро, как

только я просыпаюсь, ко мне являются две фигуры в женском

одеянии – Прилежание и Лень. Одна убеждает меня вставать,

работать, не терять моего дня в постели. Другая ей возражает и

уговаривает меня оставаться в тепле моего ложа, ибо на дворе

сильный холод, телу нужно давать покой и невозможно все

время работать. Первая вновь излагает свои доводы. Пока они

все спорят и пререкаются, я, как беспристрастный судья, не

склоняюсь ни в ту, ни в другую сторону. Я слушаю их спор и

жду, пока они придут к согласию. Вот почему я встаю поздно: я

жду конца спора».

IV

О еврее, которого убедили принять

христианство

Одного еврея уговаривали обратиться в христианскую веру,

но он не мог решиться расстаться со своим имуществом.

«Отдайте его бедным, – говорили ему, – ибо, согласно

евангельскому слову, которое есть истина, вам воздастся во сто

крат». В конце концов он дал себя убедить, принял христианство

и роздал свое имущество нищим. После этого в течение месяца

то один, то другой из христиан наперерыв звали его к себе.

Всюду его ласкали и хвалили за то, что он сделал. А он, живя

изо дня в день, все ждал, когда, согласно обещанию, ему

воздастся сторицею. Скоро людям надоело кормить его,

приглашения становились редки, и он дошел до такого жалкого

состояния, что ему пришлось обратиться в какой-то приют. Там