Фатум. Самые темные века

– Это все из-за нее! – раздался истошный визг, и Тома увидела давешнюю тетку с кочергой.

Она уже переоделась в широкое темно-красное платье с рукавами и болотного цвета жилетку.

– Она чужачка! Я сразу сказала! Сказала я, что от нее только беды будут? И что же?! Она на нас эту беду и навела. Вы гляньте на нее! – Тетка ткнула в Тому пальцем. – Она же ведьма! Разве может обычная баба так волосы стричь? – Тетка заверещала пуще прежнего. – Убейте ее! И дружка ее тоже! В лес вышвырните. Он небось только притворялся раненым, гад. И эту, паршивку, их приютившую, – туда же!

Несколько человек переглянулись, невнятно загудели и мрачно надвинулись на Тому. Остальные чертили в воздухе знаки Царя-по-крови. Тома мимо воли сжала ладонь стоявшей рядом Нилы. Ощутила холодный кристалл в ее пальцах. Словно наяву увидела мягкое изумрудное свечение.

«А свой стеклолет так и не зарядила, – мелькнуло в голове. – Умру, и никто не узнает, как именно».

– Вышвырните их в лес! Вышвырните-е-е!!!

– Молчать, женщина, – глухо пророкотало рядом, и перед теткой-крикуньей вырос староста. – Все умолкните. Отойдите! Если уж на то пошло, то гостей наших приютил я. Я дал добро, я за них и отвечаю. Или меня тоже – в лес?

Он оглядел односельчан, но все отводили глаза. Тогда староста продолжил:

– Вы хоть бы головой подумали, прежде чем глупость кричать. Хотели бы они наш поселок спалить, ушли бы тихо ночью, а не бегали и не разбивали акведук.

– Теперь еще и акведук чинить, – прошипела тетка. – Все огороды затопит.

Староста зыркнул на нее из-под густых бровей, и она, скривившись, умолкла.

А между тем стремительно светлело, и внизу, на подступах к поселку проступили тени, зазвучали голоса. Гости шли, даже не скрываясь.

«Бадс, – подумала Тома. – Ему нужна только я. Возможно, я упрошу его не трогать поселок. Взять только меня…»

Ага, согласится он, как же!

Кто угодно другой – но не Бадс. И не тот, кто пошел по его пути.

Стеклолеты лишают тебя собственной жизни. Огнекамни забирают нечто большее. Напрочь выжигают душу. Потому-то их секрет и похоронили на многие годы. Пока Бадс не раскопал.

Тома оглянулась на Нилу и увидела, что та отошла за храм, а в руках ее пылает зеленый огонь. И вдруг паленой шерстью запахло.

– Что ты… – Тома не успела договорить.

Теней стало больше.

Перед теми, что брали поселок в кольцо, выросли новые – более крупные, гибкие и грациозные. И первые отступили. Потеряли строй, зашатались бестолково, будто овцы с пути сбились.

Люди зашептались, многие попадали на колени – толстая тетка-крикунья среди первых.

– Кошки Царицы-по-крови…

– А разве они есть?

– А это что, по-твоему?

– Я же говорил, Она нас защитит!

– Ты про Царя говорил.

– Да насрать, кто из них…

– Смотрите, они уходят!

И правда, первые тени некоторое время постояли, сбившись в кучу, еще несколько раз попытались подойти к поселку, а затем медленно отступили в лес. Вторые же до самого вечера сторожили поселок. А потом растаяли во тьме. Враг больше не возвращался.

А в доме Нилы спал Дым, и неясно было, лучше ему или нет.

Вернувшись под кров лекарки, Тома первым делом бросилась к нему, сжала холодные ладони. Обернулась к Ниле.

– Уйми тревогу, – устало выдохнула она. – Верну я тебе его. Сейчас только отдохну чуточку. И…

– И выращу новое стекло удачи? – закончила за нее Тома.

– Не разумею, о чем ты. Я трав заварить хотела.

Тома подошла к ней, взяла за руку.

– Я же все видела. Ты вызвала кошек Царицы!

– А помогла мне ты – шерсть принесла.

– Но ты и раньше защищала поселок. Отводила от него беду. И выхаживала больных. И стекла твои ни на что не похожи. А ты… – Тома осеклась, заглянула лекарке в глаза. – …ты можешь остановить войну? Сколько нужно стекол? Может, я смогла бы…

Нила покачала головой, высвободила руку.

– На поселок меня и то еле хватает. На тех, кто рядом. Или, думаешь, ты первая, кто мечтает о большем?

– Тебе никогда ни в чем не везло… – пробормотала Тома.

– Ступай, отдохни. И если догадалась о чем-то, о том не болтай.

* * *

Спустя четверть луны Тома и Дым шли по дороге, уводящей от поселка невезучей лекарки. Дым вдыхал горячий летний воздух, благодарил Царицу и даже немножко Царя за то, что может идти и дышать. Прикидывал, когда они доберутся до своих, когда он вернется в строй, снова возьмется за оружие. И думал: как же славно, что вот прямо сейчас воевать не надо, а можно просто идти за руку с любимой женщиной и радоваться летнему теплу. И хоть ненадолго забыть о войне.

Уже на пороге, прощаясь, Нила вложила в ладонь Томы зеленый кристаллик – на удачу, а еще – записанный стеклолет.

– Я их не очень умею делать, – улыбнулась лекарка смущенно, – но посмотри, как отойдете подальше.

И они посмотрели. Вечером, на привале.