Фаворит из будущего

„Намек более чем прозрачен“, – шотландец пил и не чувствовал вкуса вина, ожидая реакции на свои слова.

– Ты уже преданно служишь, заботясь о здоровье моей драгоценной тетушки, нашей государыне-матушке.

– Стараюсь поддержать ее силы, – осторожно ответил лейб-медик.

– Последний случай, когда государыня-матушка потеряла сознание, нас сильно напугал и застал врасплох.

– Увы, не все в человеческих силах. Часто приходиться просто облегчать больному страдания, понеже болезнь уже сильно укоренилась в нем и ничего поделать нельзя.

– Джимми, я ценю, что ты моей тетушке не даешь страдать. Ты прав, если нельзя помочь, то надо облегчить страдания.

– Я так и делаю, Ваше Величество, – лейб-медик императрицы поклонился.

– Буду признателен, если ты тот час будешь сообщать обо всех подвижках в здоровье нашей государыне-матушки. А еще лучше, давать прогноз.

– Всенепременно, Ваше Императорское Высочество.

– Я не забуду твоих трудов, Джимми и когда придет срок, вознагражу за них.

– Мужчины! К чему такие скучные и долгие разговоры. Давайте лучше выпьем!

Джеймс Маунси покинул покои наследника престола глубокой ночью, точнее под утро. От выпитого вина в голове туманилось. Мысли вяло ворочались, как бриг при полном штиле.

„Будем облегчать Елизавете страдания. Надо будет проинструктировать Шиллинга и Крузе[19]. Ежели плохо будет императрице, чтобы немедля отворяли кровь“, – шотландец знал, что после кровопускания больные затихали, а стало быть, не так чувствовали боль.

Главный лейб-медик императрицы уже видел себя в такой же должности только при новом императоре.

Еще удивительно, что Елизавета Петровна так долго продержалась, умерев только через десять месяцев врачевания шотландца, едва отпраздновав свое день рождение. Она действительно была очень похожа на своего знаменитого отца – последнего царя всея Руси и первого императора России Петра Первого, прожив столько же, сколько и он – пятьдесят два года.

Вообще люди, занимавшие российский императорский трон, не отличались долголетием. Петр I прожил 52 года, Екатерина I – 47 лет, Пётр II – 14 лет, Анна Иоанновна – 46 лет, Анна Леопольдовна – 27 лет, Елизавета Петровна – 52 года, Павел I – 46 лет, Александр I – 47 лет, Николай I – 48 лет, Александр II – 62 года, Александр III – 49 лет, Николай II – 50 лет. В этой череде августейших особ немецкая принцесса София Августа Фредерика Ангальт-Цербстская, ставшая Екатериной II, опередила всех, прожив 67 лет. Что вы хотите, немка! Порядок и осторожность.

* * *

Белгород, Российская империя, 21 февраля (4 марта) 1761 года

– Сударь, и Вы хотите, чтобы я поверил в ваши басни? Это Гришке, сопляку еще, вы смогли голову заморочить, но не мне! – надворный советник Алексей Иванович Половцев гневно смотрел на Чернышева. – И под эти басни, Вы хотите, чтобы я стал мошенником? Мошенническую бумагу Вам оформил? Не посланник ты Божий! Мошенник ты! Сидеть тебе в остроге!

– Батюшка… – несмело начал Григорий Половцев.

– Молчать, щенок! Дурная башка! Россказням этого мошенника поверил, – заорал на него отец. И тут же:

– Иван! Агафон!

„Черт! Упрямый хрыч“! – Александр вскочил, привычно до упора вдавливая вниз рычажок переводчика огня.

Дверь с шумом распахнулась, пропуская двух мужиков в каких-то серых телогрейках.

– Вяжи его!

„Та ну да“! – приклад смачно впечатался в нос ближнему к Чернышеву слуге Половцева.

Тот тут же беззвучно рухнул на пол. Второй мужик с криком: „Ах ты, ирод“ прыгнул на Александра и сумел руками вцепиться в приклад.

– Эй, все сюда! – продолжал орать старший Половцев. – Агафон не выпускай фузею! Справишься, с меня целковый серебром!

Мужик оказался сильным и будто тисками зажал автомат. Положение становилось критическим для Александра. Еще несколько секунд и сюда ввалится толпа слуг Половцева и скрутит его. Чернышев изо всех сил дернул калаш на себя, быстрым движением правой руки отсоединил магазин и тут же, как кастетом, ударил им два раза по лицу Агафона. Отчетливо раздался хруст, мгновенно сменившийся воплем – добротная российская сталь выбила пару зубов мужику.

Чернышев вновь овладел своим автоматом. Со щелчком вернулся на место магазин, готовый бесперебойно подставлять патроны под острое жало бойка.

В комнату вваливалась очередная порция слуг надворного советника.

– Стоять! – заорал Чернышев, передергивая затвор.

– Батюшка! Он сейчас всех убьет! – теперь орал Половцев-младший.

Прислуга, видя направленное на нее оружие и слыша крик молодого барина, замерла.

– Батюшка, вот те крест! Эта фузея может палить беспрестанно! Покуда всех до смерти не убьет! Горе большое будет!

– Покудова самолично не увижу, не поверю! – упрямился надворный советник.