Фавориты Фортуны

– Первый шаг должен сделать ты. Когда узнаешь дату триумфа, ты в ужасе возденешь руки и объяснишь, что только сейчас вспомнил, что не можешь отмечать триумф, пока Метелл Пий не вернется домой из Дальней Испании, поскольку вы с ним согласились разделить триумф между собой. Что трофеи настолько незначительны, что о них не стоит и говорить, и так далее. Но как только ты извинишься за то, что не распустил свою армию, Марк Красс возденет руки в ужасе и скажет, что он не может распустить свою армию, если при этом в Италии останется только одна боеспособная армия – твоя. Продолжайте этот фарс до конца года. Сенату не понадобится много времени, чтобы понять: ни один из вас не намерен демобилизовать солдат, но вы оба в некоторой степени легализуете ваши позиции. При условии, что никто из вас не сделает агрессивных шагов в направлении Рима, вы оба будете выглядеть вполне пристойно.

– Мне это нравится! – просиял Помпей.

– Я очень рад. Легче поучать неофита. На чем я остановился? – Цезарь сделал вид, что задумался. – Ах да! Раз сенат поймет, что ни одну армию не распустят, он издаст соответствующий consulta, разрешающий вам обоим баллотироваться in absentia. Ибо, конечно, никто из вас не войдет в Рим, чтобы лично подать заявку чиновнику, составляющему списки кандидатов. Жребий покажет, будет ли этим чиновником Орест или Лентул Сура, но я не вижу между ними большой разницы.

– А как я обойду то обстоятельство, что я не в сенате? – спросил Помпей.

– Никак. Это проблема сената. Она будет решена с помощью senatus consultum, который передадут в трибутные комиции, чтобы всаднику было разрешено добиваться консульской должности. Я думаю, народ с радостью утвердит его. Все всадники посчитают это огромной победой!

– А Марк Красс и я можем распустить наши армии, когда мы победим на выборах, – удовлетворенно молвил Помпей.

– О нет, – покачал головой Цезарь. – Вы будете держать свои армии под штандартами до Нового года. Поэтому вы не будете отмечать ни триумф, ни овацию до второй половины декабря. Пусть Марк Красс сначала получит овацию, затем ты можешь отметить триумф тридцать первого декабря.

– Это разумно, – сказал Помпей и нахмурился. – Почему Филипп ничего мне не объяснил?

– Понятия не имею, – ответил Цезарь с невинным видом.

– А я знаю, – сурово сказал Помпей.

Цезарь поднялся, с особой тщательностью поправил складки тоги. Закончив, прошел красивой, ровной походкой к двери палатки. У входа остановился, обернулся, улыбнулся:

– Палатка – самое непостоянное сооружение, Гней Помпей. Она хороша для полководца, который ожидает триумфа. Но не думаю, что это то впечатление, которое ты отныне стремишься производить. Я бы посоветовал тебе найти дорогую виллу на холме Пинций. Привези жену из Пицена. Устраивай приемы, разведи несколько пород хорошей рыбы. Я прослежу, чтобы Марк Красс сделал то же самое. Оба вы будете выглядеть так, словно готовы прожить на Марсовом поле всю свою жизнь, если понадобится.

И Цезарь ушел, оставив Помпея приводить мысли в порядок. Военный праздник закончился. Теперь ему нужно сесть с Варроном за стол и почитать законы. Цезарь, кажется, знает все нюансы, хотя на шесть лет моложе его. Если в сенате водятся волки, неужели Гней Помпей Магн будет овцой? Никогда! К Новому году Гней Помпей Магн будет знать свой закон и свой сенат!

– О боги, Цезарь, ты умница! – воскликнул Красс, когда Цезарь закончил пересказывать свою беседу с Помпеем. – Я не думал и половины этого! Я не говорю, что в конце концов не сообразил бы сам. Но ты все это сочинил по пути от моей палатки до его. Вилла на Пинции! У меня замечательный дом на Палатине, на новую обстановку которого я истратил целое состояние. Зачем расходовать деньги на виллу? Мне удобно и в палатке.

– Какой же ты неисправимый скряга, Марк Красс! – засмеялся Цезарь. – Нет, ты арендуешь виллу на Пинции, которая по стоимости будет равняться Помпеевой, и сразу перевезешь туда Тертуллу и мальчиков. Ты можешь себе это позволить. Смотри на это как на необходимое вложение. Ибо это действительно так! Оставшиеся шесть месяцев вы с Помпеем должны выглядеть непримиримыми соперниками.

– А что будешь делать ты? – поинтересовался Красс.

– Я собираюсь найти плебейского трибуна. Предпочтительно пиценца. Не знаю почему, но люди из Пицена тяготеют к трибунату. Из них получаются очень хорошие трибуны. Это будет нетрудно. Вероятно, половина членов коллегии этого года из Пицена.

– Почему именно пиценца?

– Во-первых, он будет на стороне Помпея. Пиценцы – это клан. Во-вторых, он будет зачинщиком. Они все там задиры.

– Осторожно, смотри не обожги руки, – сказал Красс, уже прикидывая в уме, кто из вольноотпущенников сможет заключить выгодную сделку с агентами, которые сдают в аренду виллы на холме Пинций.

Как жаль, что он не подумал вложить деньги в поместье на Пинции! Идеальное место. Там останавливались все иностранные цари и царицы, желавшие жить в римских дворцах. Нет, он не будет арендовать! Он купит! Аренда – напрасная трата денег. Обратно не получишь ни сестерция.