Фавориты Фортуны

В апреле, вскоре после того как вновь избранные цензоры утвердили Мамерка принцепсом сената, Помпей объявил, что будет проводить игры – согласно обету устроить их в случае своей победы на выборах. Начнутся они в секстилии и закончатся до Римских игр, которые должны начаться в четвертый день сентября. Всем было видно, с каким удовольствием он это объявляет, хотя удовольствие объяснялось не только играми. Помпею удалось устроить брак, который имел большое значение для человека из Пицена. Его вдовствующая сестра Помпея должна была выйти замуж не за кого-нибудь, а за племянника покойного диктатора, Публия Суллу. Да, Помпеи из северного Пицена высоко поднимались в римском мире! Его дед и отец вынуждены были довольствоваться Луцилиями, в то время как он сам породнился с Муциями, Лициниями и Корнелиями! Потрясающе!

Но Крассу было абсолютно все равно, кого сестра Помпея выбрала себе в мужья во второй раз. Ему не нравились эти победные игры.

– Говорю тебе, – сказал Красс Цезарю, – он намерен держать сельчан в Риме больше двух месяцев, и как раз в самую жаркую пору лета! Лавочники собираются выставлять на продажу его статуи по всему городу. А еще эти старики и старухи, которые обычно пускают постояльцев на лето, чтобы заработать несколько лишних сестерциев!

– Это хорошо для Рима. Будет больше денег.

– Да, но где во всем этом я? – взвизгнул Красс.

– Ты должен сам определить себе место.

– Скажи мне – как и когда? Аполлоновы игры длятся до ид квинтилия, потом три тура выборов с промежутками в пять дней – курульные, трибутные и плебейские. Пятнадцатого июля он намерен показать всем своего государственного коня. А после плебейских выборов будет океан времени для покупок – но недостаточно, чтобы поехать домой за город и вернуться обратно, – до начала его победных игр в середине секстилия. Они будут длиться пятнадцать дней! Какое тщеславие! И после того как они закончатся, сразу же начнутся Римские игры! О боги, Цезарь, его публичные развлечения продержат в городе деревенских парней почти три месяца! И хоть раз упомянули мое имя? Нет! Я не существую!

Цезарь был абсолютно спокоен.

– У меня есть идея, – сказал он.

– Какая? Нарядить меня Поллуксом?

– А Помпея – Кастором? А что? Мне нравится. Но давай серьезно. Все, что ты сделаешь, мой дорогой Красс, должно стоить больше, чем потратит на свои развлечения Помпей. Иначе тебе его не затмить. Ты готов потратить огромное состояние?

– Я готов заплатить любую сумму, чтобы после окончания консульской службы выглядеть лучше, чем Помпей! – фыркнул Красс. – В конце концов, я вот уже два года – самый богатый человек в Риме.

– Не обманывайся, – возразил Цезарь. – Ты сейчас говоришь о своем богатстве. Считаешь, что никто не имеет больше твоего. А наш Помпей – типичный сельский землевладелец, он никому не сообщает, какое у него состояние. А у него значительно больше денег, чем у тебя, Марк, я это гарантирую. Когда галльские земли официально вошли в состав Италии, цена их взлетела. Он владеет – владеет, а не арендует или сдает в аренду! – несколькими миллионами югеров лучшей земли в Италии, и не только в Умбрии и Пицене. Он наследовал всю эту потрясающую недвижимость, которой Луцилии владели на Тарентинском заливе. Он вернулся из Африки как раз вовремя, чтобы отхватить довольно приличный кусок на Тибре, на Вольтурне, на Лирисе, на Атерне. Ты – не самый богатый человек в Риме, Красс. Уверяю тебя, это Помпей – самый богатый.

Красс во все глаза смотрел на Цезаря.

– Невозможно!

– Ты же знаешь, что это правда. Просто если человек не кричит на весь мир, сколько у него денег, это еще не значит, что он бедный. Помпей в жизни никогда не был бедным – и никогда не будет. Когда он наделяет ветеранов своей землей, он выглядит очень щедрым, но готов поспорить: землю он дает им во временное пользование, а не в собственность. И за это каждый платит ему десятую часть того, что эта земля производит. Помпей – своего рода царь, Красс! Он не зря называет себя Магном, Великим. Его люди относятся к нему как к своему царю. А теперь, когда он – старший консул, он считает, что его царство выросло.

– У меня десять тысяч талантов! – резко сказал Красс.

– Для счетовода это двести пятьдесят миллионов сестерциев, – покачал головой Цезарь и улыбнулся. – Твой ежегодный доход достигает десяти процентов?

– Да, конечно.

– В таком случае готов ли ты забыть о доходе нынешнего года?

– Ты хочешь сказать, что я должен потратить тысячу талантов?

– Я именно это и хочу сказать.

Это был болезненный удар… Красс явно боролся с собой.

– Да, если так, я смогу затмить Помпея. Не иначе.

– За день до ид секстилия, то есть за четыре дня до Помпеевых победных игр, состоится праздник в честь Геркулеса Непобедимого. Как ты помнишь, Сулла посвятил богу десятую часть своего состояния, устроив общественный пир на пять тысяч столов.

– Кто мог забыть тот день? Черная собака лакала кровь первой жертвы. Я никогда прежде не видел Суллу таким испуганным. И после, кстати, тоже. Его венок из трав упал в пролитую кровь.