Фазиль. Опыт художественной биографии

«Уважаемые Антонина Михайловна, Марина Фазильевна, Александр Фазильевич, искренне разделяю огромное горе, постигшее вашу семью. Прошу принять слова глубокого соболезнования и поддержки.

Кончина Фазиля Абдуловича Искандера — большая, невосполнимая утрата для России, для всех нас. Фазиль Абдулович останется в нашей памяти выдающимся писателем и истинным гуманистом. А его книги, близкие и понятные людям разных национальностей и культур, всегда будут нести свет доброты, справедливости, веры в высокое предназначение человека», — говорилось в соболезновании президента.

Прощались с Искандером в Центральном доме литераторов. Были официальные лица: министр культуры РФ Владимир Мединский, президент Абхазии Рауль Хаджимба и даже посол Ирана в РФ Мехди Санаи (вспомнили о происхождении!)… Было много коллег-литераторов и один из последних той когорты — Евгений Евтушенко, ушедший через год. И были люди, знакомые с Фазилем только по его книгам. Под аплодисменты и проводили его в последний путь на Новодевичье кладбище.

Диалог авторов

ЕВГЕНИЙ ПОПОВ: Да, на моих глазах это происходило. Фазиль не дряхлел, а как бы окутывался неким туманным саваном вечности.

Немногословен. Постоянно включен ноутбук, но картинка на рабочем столе одна и та же. Курит не переставая. Так вот и любимый им Бродский курил — одну за одной.

Говорили, что Искандер хотел быть похороненным на кладбище в знаменитом писательском Переделкино. Не совсем так. Он не думал о смерти, избегал этой темы, но, когда однажды во время очередного застолья вдруг возник популярный среди пожилых литераторов спор о том, какое московское кладбище лучше — Троекуровское, Ваганьковское или иное, Фазиль, по рассказу Антонины Михайловны, остановил спорщиков резонными словами: «А чем вам здесь, в Переделкине, плохо? Что может быть лучше, чем лежать в одной земле с Борисом Леонидовичем?» В виду, конечно же, имелся Борис Леонидович Пастернак, это в Переделкино никому не нужно было объяснять.

Однако похоронили его в самом престижном месте страны — на Новодевичьем, 2 августа 2016 года, после отпевания. Известно, с каким трудом нашлось там место Василию Шукшину, которого сначала хотели похоронить на неприметном Введенском, бывшем Немецком кладбище, и даже могилу приготовили. Но вмешался всесильный председатель Совета Министров СССР Алексей Косыгин и в одночасье решил посмертную судьбу великого режиссера, актера и писателя. А Антонина Михайловна рассказывала нам, что в день смерти Фазиля к ней пришли представители Московской абхазской диаспоры с предложением похоронить усопшего в Сухуми за счет абхазского правительства с соответствующими пышными церемониями. Антонина Михайловна твердо ответила: «Нет, никогда! Фазиль любил свою родину, но как писатель и личность состоялся в Москве». Диаспора вняла этим аргументам, и, скорей всего, именно ее посланцы, пользуясь своими связями в верхах, и «пробили» Новодевичье. Что ж, вполне благородно, гуманно, честно, за что им низко кланяются все, знающие, кто такой Фазиль Искандер, что сделал он для величия Абхазии и России.

В Абхазии в этот день был объявлен траур. В Москве плакали и грустили все любившие Мастера.

Через год после его смерти на могиле был установлен памятник. На памятнике Фазиль молодой, в таком неформальном «шестидесятническом» свитерке, взгляд устремлен вверх — то ли в сторону родных гор, то ли в неведомые для нас, оставшихся здесь, дали…

МИХАИЛ ГУНДАРИН: Я прочитал, что основой памятника стал скульптурный портрет Фазиля, выполненный абхазским скульптором, дочерью первой тифлисской красавицы и революционера Мариной Эшба с натуры, еще в 1966 году, когда Фазилю только-только исполнилось тридцать семь лет.

Е. П.: Да, здесь тоже всё случилось не без вмешательства ВЫСШИХ сил. Антонине Михайловне не нравились все предлагаемые варианты памятника. Они казались ей помпезными, неживыми, и однажды бессонной ночью она вспомнила, что много-