Федеративные идеи в политической теории русского народничества

Основное внимание в проекте Бакунина уделялось обеспечению единства действий славянских племен как внутри, так и вне федерации. Он считал, что племена «должны отказаться вполне от своих государственных функций и передать их непосредственно в руки Совета», поскольку они являются частями одного государства. Однако это объединение племен все-таки являлось федерацией в полном смысле слова, так как предполагалось, что каждое из них будет иметь свое правительство. При этом компетенции Совета и таких правительств не были разграничены, хотя и утверждалось, что «всякий славянин имеет право обращаться к Совету против несправедливого действия своего отдельного правительства»[190]. Совет представлялся Бакунину органом, главная задача которого заключалась в поддержании внутренней гармонии в рамках славянской федерации: «Внутренняя война между славянскими племенами должна быть запрещена как позор, как братоубийство. Если бы возникли несогласия между двумя славянскими народами, то они должны быть устранены Советом и его решение должно быть приведено в исполнение как священное»[191].

Между тем отдельное племя само по себе практически не обладало никакими субъектными правами, кроме «счастья» и «свободы» делегировать решение всех вопросов внешнего суверенитета Совету. То есть племя как посредник между личностью и государством (здесь – федерацией) являлось слабой инстанцией и в действительности уступало свои права федерации. По замыслу Бакунина, если личности, которые составляют маленький коллектив, не удовлетворятся им, то они могут просить помощи у большого коллектива. Подобная структура сохраняет приоритет личности над маленьким коллективом. Но в ней есть опасный недостаток – и личность, и маленький коллектив одинаково слабы перед большим коллективом.

Таким образом, славянские страны должны были соединиться в федерацию, чтобы разрушить деспотические государства, защитить себя от внешних угроз и сохранить мир между собой. Условиями же объединения считались революция и национальная общность (в небольшом по объему «Воззвании к славянам» слово «братский» употребляется 43 раза, а сила, соединяющая все части федерации, называется «святой связью рода и крови»). То есть основа федерации – это братство и революция. В «Основах славянской федерации» Бакунин писал: «Все эти народы, впрочем, состоят между собою в союзном единении. Это единение должно быть настолько тесно, что счастье или несчастье одного должно быть в то же время счастьем или несчастьем другого, и никто не может чувствовать себя свободным и считать себя таковым, если другие несвободны, и наоборот: притеснение одного есть притеснение другого»[192].

Маркс тонко подметил эту нематериальную основу бакунинского федерализма, когда критиковал «Государственность и анархию»: «Воля, а не экономические условия, является основой его социальной революции»[193]. Бакунин же и далее не отказывался от собственного понимания федерализма. С конца 1840-х до начала 1860-х гг. он в переписке обсуждал свой федералистский проект с Герценом. Бакунин тогда пытался отыскать в истории России следы федералистских начал. При этом он приписывал приверженность федерализму не только декабристам, но даже Петру I, что, разумеется, не имело ничего общего с действительностью. Так, Бакунин писал о Петре: «Диктатура кажется ему необходимой и для того, чтобы восстановить силу России в Европе, а силу эту хотелось бы ему прежде всего направить против Австрии и Турции, для освобождения славян и для установления не единой панславистической монархии, но вольной, хотя и крепко соединенной славянской федерации. Он – друг венгерцев, друг поляков и убежден, что первым шагом русской внешней разумной политики должно быть восстановление и освобождение Польши»[194].

Подробно и обстоятельно Бакунин изложил свой федералистский проект в двух произведениях 1866–1867 гг. – «Принципы и организация интернационального революционного общества» и «Федерализм, социализм и антитеологизм», – когда он сосредоточился на работе в Лиге мира и свободы. Мыслитель начинает изложение своего проекта федерации с утверждения фундаментального для всей его системы принципа свободы, а уже потом затрагивает вопросы прав – личности, ассоциации, общины, провинции, нации, интернациональной федерации. Между принципом свободы и коллективным началом имеется неизбежное противоречие: ведь если личность решила войти в коллектив, то она тем самым выражает готовность поступиться какой-то частью собственной свободы. Осознавая это противоречие, Бакунин называл принцип свободы основой любого коллектива: «Человеческое общество <…> образ на основе свободы, которая отныне должна стать единственным образующим принципом его политической и экономической организации»[195]. То есть для понимания федералистского проекта Бакунина необходимо сначала разобраться в его интерпретации коллективного начала, а перед этим – уяснить, как он вообще представлял себе свободу.