Федька с бывшей Воздвиженки

Максим Максимыч должен был сегодня утром идти на медицинскую комиссию. Ему в самом начале войны перебило пулей сухожилие правой руки. И теперь комиссия должна была решать, можно ли снова Максиму Максимычу идти в действующую армию.

Сашка не первый раз заменял военрука на уроках. Он отлично разбирался в винтовке, на строевых занятиях вел себя как заправский командир. В военных делах Сашка, как заметил Максим Максимыч, пользовался непререкаемым авторитетом. Только вот с русским языком у парня не ладилось. Анна Васильевна жаловалась на педсовете, что Стародубов не учит уроков и пишет диктанты на «посредственно». Слово «винегрет», скажем, Сашка писал через «вини». А ему, Максиму Максимычу, пришлось отведать в жизни не один десяток винегретов, но он и сам не знал, что винегрет — слово французское с корнем «винегр». Так-то оно так, думал Максим Максимыч, но и Сашку тоже понять можно. Все время возится с Катькой и Колькой. Уроки учит, уже когда ребятня спать ляжет. А тут еще мамку у них положили в больницу. Надо к ней обязательно наведаться, успокоить, что дома все в порядке. Сашке папашу бы как у Вовки Миронова. Отъелся бы на калориях. Натурой платил мужик за дополнительные занятия с сыном. С такими людьми Максим Максимыч не любил иметь дела. На войне он столкнулся с подобным типчиком. Тот у них поваром работал. Максим Максимыч тогда командовал батареей. Орудий против танков не хватало, и он приспособил зенитки — били по фашистам прямой наводкой. А повар был сущий жулик. Варил в походной кухне сразу и суп, и кашу, и компот. Неделю кормил. А как Максим Максимыч пришел и узнал про это, нагрянул в обед, покрутил в котелке ложкой, попробовал, выплюнул, вызвал повара и сказал: «Поехали». Сели в «газик», приехали на передовую. Максим Максимыч показал повару на ничейную землю: «Видишь, танк немецкий? Подбили мы его. А захватить не можем. Местность простреливается. Даю задание — прицепить к танку трос, чтобы мы его выволокли в свое расположение. Ясно? Действуй!» Повар полез с тросом в руке, и пули пели над ним смертельные куплеты. Через час он приполз назад и доложил: «Задание выполнено». Весь белый, пот струйками по лицу бежит. Понял, шкура, чем бойцы в бою рискуют. Такие после этого обеды закатывал — сам генерал из дивизиона приезжал на батарею борща отведать...

Максим Максимыч вошел в военный кабинет.

— Смир-р-на! — сказал резко Сашка. Ребята вытянулись и застыли. — Товарищ военрук! На занятиях по военному делу присутствует пятый класс «А» в количестве тридцати пяти человек.

— Вольно, — скомандовал Максим Максимыч и пошел к кафедре. — Садись. — Он обхватил правую руку, на которую была надета черная перчатка. — Вот что, будущие бойцы и санитары. К десяти часам мне надо быть в военкомате. Занятия проведет Сашок. Чтобы все прошло чин чинарем. Задача ясна? Приступай, Сашок. — Максим Максимыч вышел из кабинета.

Сережка протянул Сашке бутерброд с тушенкой. Сашка откусил кусок и поделился с Сережкой.

— Так, — Сашка взошел на кафедру. — Кто расскажет мне об устройстве винтовки?

Первым пошел отвечать Сережка. Он произвел неполную разборку и сборку винтовки и рассказал о ее боевых свойствах.

Потом отвечали Федька, Герка, Анюта и Алена.

Вовка Миронов вертелся, хмыкал и всем своим видом показывал, что всерьез этого урока не принимает.

Сашка будто и не замечал, что Вовка вертится и хихикает. Он только один раз сказал:

— Миронов, не вертись.

— А ты что мне, учитель? — ответил Вовка. Он, казалось, только и ждал момента, чтобы начать атаку. — Знаем мы таких фронтовиков.

Сашка покраснел и встал со стула.

— Да плюнь ты на него, Саш, — сказал Федька.

— Пусть плюнет, пусть плюнет! — затарахтел Вовка. — Все это враки одни. И не фронтовик ты вовсе, а трепач! — Вовка на всякий случай подскочил к Витьке Новожильскому. Витька вдавил Вовку в скамью, но тот снова вскочил и вышел к кафедре.

— Скажете, не враки? — спросил Вовка. Витька вытащил из кармана резинку, надел ее на пальцы, прицелился — и согнутый в дужку гвоздик вонзился в квадратный зад Вовки. Вовка пискнул и схватился за поясницу. Раздался дружный смех.

— Чего смеетесь? Развесили уши и думаете, все это правда? — закричал он. — Пусть Стародубов сам скажет, что на фронте он не был и ногу ему отрезали в больнице. Его осколком ранило в коленку, когда он драпал от немцев. Скажешь, не так? — Вовка повернулся к Сашке.

Сашка побледнел и двинулся навстречу Вовке.

— Сейчас врежет, — деловито заметил Витька.

Сашка подошел к Вовке, посмотрел ему в глаза и опустил голову. Чуб с проседью упал ему на брови. Он поднял руку — Вовка зажмурился в ожидании удара. Но Сашкина рука мягко опустилась ему на плечо. Когда Вовка открыл глаза, Сашка уже направлялся к двери.

— Стой! — крикнул Сережка и подскочил к Сашке. — Ты почему не ответил? Почему не дал ему по морде?

Сашка молча улыбался.

— Чего ты улыбаешься? — взорвался Сережка. — Выходит, Миронов сказал правду?

— Правду, — ответил Сашка. Он ткнул дверь костылем и вышел из кабинета.