Фейрум

Он рассмеялся. Почему-то стало хорошо. Липа поймала себя на мысли, что после пережитого страха – после всего случившегося за последние сутки – она чувствовала себя в безопасности. Настолько, что могла шутить. Это выходило естественно: пустые реплики срывались с губ, легкие, как воздух. Разве не о таком должны говорить люди в ее возрасте? Уж точно не о гибели миров, стоя непонятно где. Обнимая не-живого солдата армии Конфедерации, Ходящего-между-мирами…

Она отстранилась.

– Где мы?

Липа наконец огляделась и не сдержала вздоха удивления. На фоне рыже-алых скал вырисовывался водопад невозможной, неземной красоты. Так вот откуда грохот! Минуя несколько каменных ступеней, вода разливалась лазурным озером у подножия горы.

– Водопад Хавасу, жемчужина Большого Каньона. – В голосе Джека звенели гордые нотки. Как у экскурсионного гида, чья задача – влюбить приезжих туристов в местные красоты.

– С ума сойти, – прошептала она, прежде чем сорваться с места и вбежать в воду, подняв фонтан теплых брызг.

Хотелось завизжать во все горло от переполнявшей грудь радости. От того, насколько ярким, живым и настоящим было это место после гиблого Ричмонда. От того, как сверкали капли на ладонях и тонкая полоска радуги тянулась над головой.

– Почему здесь никого нет?

Она задорно плеснула водой, и Джек не остался в долгу.

– Заповедная территория. Десять миль от резервации племени хавасупай. Индейцы считают это место священным. Нужно получить от них разрешение, чтобы идти дальше.

– Выходит, мы нарушили запрет?

– Вроде того.

Джек догнал ее у скалистого уступа и удержал, не дав оступиться. Липа закричала. Так было гораздо приятнее отпускать эмоции на волю. Брызги в лицо, смех, сильные руки, обхватившие поперек живота… И ответный клич, раздавшийся с вершины скалы.

Липа замерла. Лазурная вода обнимала ее за щиколотки, и не хотелось прощаться.

– Нам пора?

– Да, Деревце, – хохотнул Джек. – Не ожидал, что местные охотники окажутся такими проворными. Но не беда! Нас ждет много интересного.

Очередная карта мелькнула в руке и рассыпалась искрами.

Липа моргнула.

Они стояли на мысе, клиновидном, уходящем далеко в морские волны. Или то был океан? Справа тянулась песчаная коса, слева высился маяк. В вечернем небе полыхало северное сияние. Несколько потоков – зеленый, голубой и нежно-розовый – сливались в одну реку и причудливым зигзагом уходили ввысь.

– Это Норвегия?

– Исландия.

С губ сорвалась струйка пара. Липа ощутила мороз, покалывавший кожу.

– Идем дальше, пока ты не замерзла.

– Стой! Нельзя же так… сразу. – Она старалась вобрать как можно больше. Жалела, что в руках нет фотоаппарата – пусть даже старенькой «мыльницы». Память слишком ненадежна: она искажает события, подобно кривому зеркалу. Эти мгновения хотелось сохранить и носить с собой всегда, как напоминание о волшебстве. О простом, но значимом чуде.

– Простудишься – я буду виноват, – заключил Джек и, не слушая возражений, щелкнул пальцами. Зажатая в них карта исчезла.

Каким по счету был этот прыжок? Третьим? Голова кружилась, как после «мертвой петли» на американских горках.

– Фух! – Она перевела дыхание. – Сейчас стошнит.

– Не стошнит. Посмотри на небо.

Липа не знала, способно ли что-то превзойти северное сияние. Она будто очнулась после сна… И попала в другой. Сотни воздушных шаров летели над долиной, а раскинувшийся рядом каменный город с вырубленными в скалах окошками и лестницами напоминал убежище сказочного народца.

– Мы точно на Земле?

– Не сомневайся. Это Каппадокия, одна из турецких провинций. Ты когда-нибудь летала на шаре?

Она покачала головой. Наверное, ей было бы страшно – совсем немного – и до мурашек волнительно. Столько разноцветных точек в небе, ярких, непохожих друг на друга. Среди каплевидных, более привычных глазу, летели забавные шары в виде зверей и сказочных героев.

– Мы могли бы…

– Джек.

– Или, если хочешь…

– Джек! – Она повысила голос и заглянула ему в глаза. – Спасибо тебе. Правда. За всё. Я даже выразить не могу, что сейчас происходит тут. – Липа положила ладонь на грудь. – Я бы в жизни не увидела и половину этой красоты.

Он склонил голову набок.

– Ох, Деревце. Сейчас по законам жанра последует «но»?

– Да. Не знаю, что это: проявление твоего «коварства» или попытка отвлечь, но на вопрос о карте – моей карте – ты ничего не ответил. Если там что-то плохое, я хочу знать. Скажи правду.

– Плохого нет. В этом можешь мне довериться.

– Но?

Джек вздохнул. В синем небе за его спиной взмывали аэростаты.

– Все немного сложнее. Дай мне отвести тебя в еще одно место. Там я смогу рассказать – и показать, о чем просишь.

Пальцы подрагивали, когда он доставал карту.

– Джек… Она что, последняя?

– Предпоследняя. Не волнуйся, Деревце. Хочешь забавный факт? За свою долгую жизнь я где – и когда – только не бывал, но увидеть Париж так и не довелось.

– Почему?

Он пожал плечами.

– Знаешь, как говорят?

– «Увидеть Париж и умереть»? Типун тебе!

Джек расхохотался.