Фейсбук 2019

«Кто успел придти после шестого часа, — пусть нисколько не беспокоится; ибо ничего не лишится.

Кто замедлил до девятого часа, — пусть приступит, нисколько не сомневаясь, ничего не боясь.

Кто успел придти только в одиннадцатый час, — пусть и тот не страшится за своё промедление.

Ибо щедрый Владыка принимает и последнего, как первого; успокаивает пришедшего в одиннадцатый час так же, как и работавшего с первого часа; и последнего милует, и о первом печётся; и тому даёт, и этому дарует; и дела принимает, и намерение приветствует; и деятельности отдаёт честь и расположение хвалит».

Вот сейчас все и выйдет по писанному: Папа, прождавший до одиннадцатого часа, намерение поприветствует и расположение похвалит.

Сегодня, говорят, международный день собак. Отметим его одной из лучших картин в истории - «Мальчиком с собаками» Тициана. Ему тут под девяносто. А живопись самая прекрасная, какая только может быть. И самая драматичная: мир дрожит и рушится, распадается на мазки и фрагменты. Но собаки собраны, собаки спокойны, у них дела, на них дети, свои и человечьи, жизнь продолжается.

Бродил вчера по Русскому музею, по его основным залам, в которых не был тыщу лет, а в них за это время все перевесили. Там, где раньше торжествовала гигантская пустословная «Фрина», теперь потерялись насыщенные работы Александра Иванова, маленькие, драгоценные в каждом сантиметре: их надо разглядывать, но невозможно разглядеть - слишком далеко, слишком высоко. Вот уж воистину: хотели как лучше, а получилось как всегда; решили поменять иерархию, великого художника водрузить на почётное место, и в результате убили его картины, уничтожили их смертельно нелепой развеской. А все от почтительности к творцу и дворцу. Алле, это не одно и то же. Прекрасные парадные залы подходят для больших картин - больших не по смыслу, не по масштабу задач, не по месту в истории искусств, а просто по размеру. Размер имеет значение.

равильный был пост. Я не люблю нынешнюю власть, совсем, но желать своей стране поражения это в чистом виде Ленин Владимир Ильич и Смердяков, который у него в анамнезе.

Приехал в Петербург на юбилей подруги. Дело было в ресторане на Петроградской, а остановился я на Невском. В начале второго вспомнил про главное в Питере, про мосты - по всем старым понятиям уже была бы драма. Но теперь никакой безысходности: есть новые мосты, которые никогда не разводятся, они у черта в жопе, но мы долетели по ним за 20 минут, и есть линия метро, открытая всю ночь, и раз в полчаса по ней перевозят путников запоздалых с одного берега на другой. В бедной моей юности мечтать о таком было нелепо. Советская власть, даже при позднем Брежневе исполненная остаточного идеализма, считала, что днём надо строить светлое будущее, а ночью спать, чтобы лучше работалось, и весь порядок вещей крутился вокруг этого. Вот чем, в частности, путинский авторитаризм лучше развитого социализма: он циничен и уважает одни деньги. В городе, где летом белые ночи, люди гуляют, и у них возникает надобность перебраться через реку. Если есть надобность, должна быть и возможность - только плати. Так рассуждают деньги, порождая комфорт и многообразие. Идеалы, даже остаточные, замыкаются на себя, и скукожившаяся жизнь, гордая своей аскезой, проходит на одном и том же берегу.

Ходил опять на выставку Репина, и там «Гопак» - последняя лучшая его картина, и в ней, как всегда, рассказывается анекдот, но тут он вырастает до метафоры, исполненной противочувствий: восторг, ужас, отчаянье, свобода, отвращение - всего много, и все сплелось, соединилось, опрокинувшись на столетия назад, на век вперёд, в сегодня, в кровавый красный беспредел, в его минуты роковые - в 1917 год? в 2014? - хз, как говорится.

За «Рольфом» пришли. Уголовное дело возбудили против Сергея Петрова. Мы не знакомы, но самое время сказать, как я ему благодарен: он финансировал «Русскую жизнь», ещё бумажную, лучший, на мой взгляд, журнал последних десятилетий и уж точно лучший, в котором я работал. Не удивительно, что Сергей Петров голосовал против Закона Димы Яковлева и пакета Яровой. И то, что произошло сегодня, не удивительно, увы, тоже. Сил Вам и мужества, дорогой Сергей Анатольевич!

Курентзис, на днях покинувший Пермский театр, опубликовал сегодня открытое письмо. Мало кто из писателей мог бы сочинить такое. Это очень сильный, умный и прекрасный текст. И подписан он одним именем - Теодор - как царский манифест. В наше время только великий артист имеет право на этот монарший жест.

Вот отрывок, а ссылка на письмо целиком будет в первом коменте.