Фейтфул-Плейс

– Кто бы говорил! – Прилив ярости буквально подбросил меня. Я понял, что чуть не спустил курок, только потому, что увидел ужас в глазах Шая. Его страх подействовал на меня, как глоток шампанского. – Подозреваемый продолжал оскорблять меня и многократно повторил, цитирую: “Я тебя прикончу”, конец цитаты, а также, цитирую: “Я не пойду в чертову тюрьму, лучше помереть”, конец цитаты. Я попытался успокоить его, уверяя, что ситуацию можно разрешить мирным путем, и снова потребовал пройти со мной в участок, чтобы обсудить все в подобающей обстановке. Подозреваемый находился в крайне возбужденном состоянии и, насколько я мог судить, не воспринимал мои слова. У меня возникли опасения, что подозреваемый находится под воздействием наркотиков, вероятно кокаина, или страдает психическим расстройством, поскольку его поведение было иррационально и он пребывал в крайне неустойчивом состоянии…

Шай сжал челюсти.

– Ты меня вдобавок психом выставить собрался? Хочешь, чтобы меня запомнили таким?

– Если потребуется. Я пытался взять ситуацию под контроль, настоятельно убеждал подозреваемого сесть, но мои слова не возымели действия. Возбуждение подозреваемого нарастало. Он стал ходить взад-вперед, бормоча про себя, и бил по стенам и по своей голове кулаком. В конце концов подозреваемый схватил… Давай придумаем тебе что-нибудь посерьезнее бутылки; ты же не хочешь выглядеть ссыклом. Что у тебя тут есть?

Я внимательно оглядел комнату: ящик с инструментами, разумеется, был аккуратно задвинут под комод.

– Гаечный ключ-то у тебя наверняка имеется? Подозреваемый схватил длинный железный гаечный ключ из открытого ящика с инструментами – фотографии прилагаются – и повторил свою угрозу убить меня. Я приказал ему бросить оружие и попытался отойти на безопасное расстояние. Он продолжал идти на меня и направил удар мне в голову. Я уклонился от удара, сделал предупредительный выстрел над плечом подозреваемого – не волнуйся, приличную мебель не задену – и объявил, что в случае повторного нападения у меня не останется выбора, кроме как стрелять на поражение…

– Ты блефуешь. Хочешь сообщить своей Холли, что убил ее дядю Шая?

– Я ни хрена не собираюсь ей рассказывать. Холли нужно знать только одно: я больше на пушечный выстрел не подпущу ее к этой никчемной блядской семье. Когда она вырастет и почти забудет, кто ты такой, я объясню, что ты оказался поганым убийцей и получил по заслугам.

Кровь из раны на моем виске стекала на Шая, крупные капли пропитывали его свитер, шлепались на лицо. Нам обоим было наплевать.

– Подозреваемый снова попытался ударить меня гаечным ключом, на этот раз успешно, – медицинское заключение и фотографии раны на голове прилагаются, – уж поверь мне, солнышко, рана на голове будет нехилая. От удара я непроизвольно нажал на спусковой крючок пистолета. Я уверен, что если бы не был частично оглушен ударом, то смог бы произвести несмертельный упреждающий выстрел. Однако я также уверен, что в данных обстоятельствах применение оружия было единственной возможностью и, если бы я промедлил хотя бы несколько секунд, моя жизнь подверглась бы серьезной опасности. Подпись: сержант уголовной полиции Фрэнсис Мэкки. И, раз некому будет опровергнуть мою гладкую версию, во что они поверят, как думаешь?

В глазах Шая не осталось ни благоразумия, ни осторожности.

– С души воротит… Лживая свинья. – Он харкнул кровью мне в лицо.

Перед глазами сверкнуло, будто солнце хлынуло сквозь разбитое стекло и ослепило меня. Я понял, что нажал на спусковой крючок. Огромная тишина ширилась и ширилась, пока не накрыла весь мир – не осталось ни единого звука, кроме ритмичного шума моего дыхания. Ничто в моей жизни не могло сравниться с этим мгновением бескрайней головокружительной свободы, похожей на полет, с этими дикими чистыми высотами, готовыми разорвать грудь.

Потом свет начал тускнеть, а холодная тишина дрогнула и треснула, наполнившись гулом очертаний и звуков. Лицо Шая проявилось из белизны, как на поляроидном снимке: разбитое, потрясенное, залитое кровью, но на месте.

Шай издал ужасающий звук, отдаленно похожий на смех.

– А я говорил… говорил тебе…

Когда его рука снова заскребла по полу в поисках бутылки, я развернул пистолет и ударил Шая рукояткой по голове. Раздался неприятный рвотный звук, и брат обмяк. Я туго защелкнул наручники на его запястьях, убедился, что он дышит, и прислонил его к краю дивана, чтобы он не захлебнулся кровью. Потом убрал пистолет и достал мобильник. Набрать номер оказалось непросто: пальцы размазали кровь по кнопкам, а с виска капало на экран; пришлось вытереть телефон о рубашку. Я прислушался, ожидая, что вверх по лестнице вот-вот застучат торопливые шаги, но слышалось только слабое бестолковое бормотание телевизора; оно заглушило все удары и хрипы, которые могли просочиться за дверь. После пары попыток мне удалось вызвонить Стивена.

Он приветствовал меня со вполне понятной долей настороженности:

– Детектив Мэкки?

– Сюрприз, Стивен. Я взял нашего парня. Красавец схвачен, наряжен в браслеты и ни хрена этому не рад.