Фельдмаршал

«Графская война», как выразился Кристиан III на этот счёт, подходила к концу. Оставив продолжать осаду Копенгагена под ответственность генерала Даниэля Ранцова, он поехал в Шонен для ускорения сдачи крепостей Мальмё и Ландскрона, тоже защищаемых сторонниками графов. Союзные шведские войска, осаждавшие эти крепости, встретили его с почётом. Там же застал он и шоненских чиновников. И там, на Либертских холмах, шоненские чины присягнули ему на верность. После этого состоялся торжественный обед, куда были приглашены и шведские офицеры. Под каким-то особым душевным порывом он там же решился и на поездку в Стокгольм, на встречу со свояком, королём Густавом. И туда с этим известием срочно послали гонца. Сам же он, Кристиан, поднялся на борт королевской галеры со своими придворными. Через неделю плавания, с попутным ветром, на горизонте, у них по курсу, замаячили крепостные стены Стокгольма. На подходе к столице датские галеры встретили шведские корабли. Приветствуя высокого гостя, громыхнули холостыми выстрелами корабельные пушки. Затем, развернувшись, шведские корабли пристроились к датским. Итак, под их почётным эскортом они подошли к стокгольмским шхерам.

Сопровождавшие Кристиана галеры встали на рейде при входе в заливы, ведущие к столице. А королевский корабль, пройдя по протоке Нордстрем до города, стал швартоваться у городского моста, как раз напротив королевского замка. Поскрипывая уключинами, галера подошла боком к пристани. Зашуршал её уже изрядно ободранный бок о бревна причала. Матросы кинули на берег чалки. Их подхватили люди на пристани, набросили на тумбы причала. Поскрипев ещё немного, сердито, как будто недовольная, что её остановили, галера замерла, слегка покачиваясь на слабых волнах.

С её борта спустили трап. Кристиан сошёл по нему на берег со своими придворными.

И сразу же на крепостной башне ударили салютом пушки, на берегу взревела от восторга толпа, а на большой церкви зазвонили в колокола.

Густав, встречая его, стоял на пристани с Иоганом Турзоном. И тут же был Нильс Стуре, высшие дворяне.

Подойдя к Густаву, Кристиан протянул ему руку.

Густав, пожав свояку руку, сердечно обнял его. Затем он представил ему своих советников.

Дружески улыбаясь, он пригласил Кристиана и прибывших с ним к себе в королевский замок. И они направились к городским воротам между рядами парадного строя мушкетёров и кирасир. Позади них пошли их свиты.

Миновав подъёмный мост у башни Северных ворот, они оказались внутри города.

В приёмной палате замка высокого гостя ожидала королева Катарина с придворными дамами. Она, бледная, с бросающейся в глаза худобой, которую всегда старалась скрыть, встретила его приветливой улыбкой.

Кристиан, подойдя к ней, поздоровался, галантно поцеловал у неё кончики пальцев. Затем он осведомился о её здоровье.

– Бог дал – здорова! – низким грудным голосом проворковала Катарина, глядя на него большими серыми глазами, с чем-то в них непонятным, тёмным, таинственным. – Как поживает там моя любимая сестра, королева Доротея?

Кристиан сообщил, что супруга здорова, непроизвольно подметив разительное отличие своей супруги от её младшей сестры, вот этой королевы. Та – рассудительная, холодная, расчётливая женщина. С ней легче жить, предвидя все её поступки. Эта же экзальтированная, нервная, непредсказуемая…

Затем гостям предложили их комнаты. Прислуга проводила их туда.

Вечером в замке прошёл торжественный ужин в кругу первых лиц шведского двора.

В гостиную палату оба короля вступили одновременно. За ними вошла Катарина с придворными дамами.

Густав и Кристиан, пройдя в центр зала, встали у стола, что располагался напротив входной двери, у стены с гербом Швеции и королевскими знаменами. Королева, подойдя к супругу, встала по правую его руку. Слева от Густава встал Кристиан. Так они и заняли свои места за столом.

По знаку дворецкого придворные и гости тоже сели за свои столы.

На этот раз Густав расщедрился: всё-таки приехал его свояк, король Дании. С ними же, королями Дании, у шведов всегда были непростые, натянутые, а порой и враждебные отношения, когда зашаталась, а затем и рухнула Кальмарская уния трёх северных государств.

Радушно улыбаясь в пышные усы, он встал с кресла, оказывая так честь высокому гостю. Подняв кубок вина, он произнёс тост за здоровье короля Кристиана.

Затем, когда стольники снова наполнили вином чаши, ответный тост провозгласил Кристиан.

Торжественный ужин в честь высокого гостя затянулся…

На следующий день Густав предложил свояку развлечься на охоте в окрестностях озера Меларен. Туда он отправился на уже объезженном, испытанном немецком буром жеребце. Тот, крепкий и ходкий, легко носил его и в тяжёлых доспехах.