Фэшн-фильм. Искусство и реклама в цифровую эпоху

В обоих фильмах раскрывается противоречивость мифа о Сен-Лоране: он был современен, потому что жаждал популярности и умел использовать в своих интересах меняющуюся моду, ориентируясь на более широкую аудиторию потребителей, а не только на сказочно богатых клиентов модных домов. Дизайнер задумывал Rive Gauche как лабораторию, позволявшую экспериментировать с идеями, которые получили более полное развитие в его кутюрных коллекциях303. Доступность дизайнерской готовой одежды, поскольку ее производство было поставлено на поток, соседствовала с художественной изощренностью и великолепием изделий от-кутюр, и Сен-Лорану удалось добиться успеха отчасти именно благодаря способности их совмещать. Он был учеником Диора, а в начале 2000‐х годов, когда Сен-Лоран завершил свою карьеру, на него смотрели как на последнего великого кутюрье. Его воспринимали как посредника между традициями высокой моды XIX столетия и эпохой поп-культуры и массмедиа, расцветом которых ознаменовался конец ХX века. Одежда, созданная им с середины 1960‐х по конец 1980‐х годов, определила модные силуэты своего времени. Сен-Лорана можно назвать и наследником Шанель: оба дизайнера ставили на первое место не моду, а стиль, повседневный облик одежды и тела. Подобно Шанель, он рано, еще в 1960‐х годах, нашел собственный стиль и на протяжении всего творческого пути оттачивал образ женщины Сен-Лорана, придумывая для нее идеальное платье от Saint Laurent. В своих первых коллекциях модельер уже переосмыслял отдельные классические предметы одежды, например практичный флотский бушлат (le caban), а ближе к концу 1960‐х годов его подход к дизайну уже отчетливо обозначился: туника, тренчкот, брючный костюм, смокинг и новая версия куртки-сафари, какие когда-то носили европейцы, приезжавшие в колонизированную Африку, – идеальный гардероб для современной женщины.

Ил. 3.5. Наследие Висконти. Хельмут Бергер в роли пожилого Сен-Лорана в авторском биографическом фильме «Сен-Лоран. Стиль – это я» (2014). Режиссер Бертран Бонелло, продюсеры Эрик Альтмайер, Николас Альтмайер, Кристоф Ламбер

В основе растиражированного мифа о Сен-Лоране как живущем в своем мире гении лежало явное противоречие между коммерчески успешным и популярным брендом готовой одежды (простой, выпускаемой в больших количествах, доступной, молодежной) и ореолом культурной значимости, окутывавшим социальное окружение и эстетическое наследие дизайнера (барочная утонченность, причудливость, элитарность высокой моды). Подобно Прусту, дизайнер сознавал свою неврастению – на прощальной пресс-конференции в 2002 году он процитировал известную фразу о «блестящем и несчастном семействе, которое составляет соль земли»304. Сен-Лоран считал писателя величайшим мастером тонких и правдивых женских образов, по-своему завороженного «наблюдением за миром потрясающих метаморфоз»305, и сам прославился тем, что перекинул мостик между изящными и декоративными искусствами, перемешивая в своем творчестве отсылки к высокой и популярной культурам. Личность Сен-Лорана неоднократно привлекала внимание известных писателей и художников – его современников: Уорхол, культовая фигура своей эпохи, мастер поп-арта, в 1972 году создал серию портретов модельера; известная французская романистка Маргерит Дюрас сравнивала его с писателем-модернистом, в чьем воображении и творчестве запечатлено «средоточие молчания»306. Автором одного из самых лиричных текстов о культурном наследии Сен-Лорана стал романист Эрве Гибер, который написал о дизайнере в связи с ретроспективной выставкой его творчества, организованной в 1983 году в нью-йоркском Метрополитен-музее Дианой Вриланд. По мнению Гибера, выставка показала, что модельер тоже способен формировать облик культуры, вдохновляясь одновременно улицей и высоким искусством, как Сен-Лоран, в чьей эстетике переплелись живопись, кино и театр307.