Фестиваль

Канделяброву вдруг стало жалко этого постоянно находящегося в поиске очередной взятки, замученного жизнью, страхом, алкоголем и страстью к наживе человека.

– Ладно, приятель, давай по-хорошему. Ты быстренько решаешь мой насущный вопрос, а я тебе после этого отстегиваю немного зеленых американских рублей в качестве поощрения.

Прокурор сощурил подслеповатые глазки, в тридцать восьмой раз переложил ножницы на место ручки, ручку – на место линейки, линейку убрал в стол, пузырек с клеем передвинул на дальний край стола и, ухватив в правую руку лежавшую до этого безжизненно пачку бумаг, немного помахав ею в воздухе, с грохотом швырнул обратно на стол.

– Валя! – радостно закричал он кому-то в коридоре. – Быстро вызывай ребят из экономического отдела. Тут один придурок мне взятку предлагает!

Канделябров опешил. Помещение дежурного между тем быстро стало заполняться какими-то людьми. Для начала они измерили расстояние от телеведущего до прокурора, затем от прокурора до телеведущего, сфотографировали Валеру в анфас и профиль и под конец, обшарив его многочисленные карманы, защелкнули на его поросших обильным волосяным покровом запястьях блестящие новенькие наручники.

– Вы что делаете, сволочи? Я же буду жаловаться!

Один из присутствующих – человек с серым лицом и в такого же цвета костюме – нравоучительным тоном добавил:

– Если сможешь еще говорить, может, и пожалуешься.

Стоящий рядом милиционер с погонами сержанта, внимательно оглядев телевизионщика, мечтательно произнес:

– Я буду не я, если у этого козла через пару часов останется в его поганом рту хотя бы один здоровый зуб.

– Да вы что? – не на шутку испугался Канделябров. – Совсем тут от безделья с ума посходили? Вы с кем связываетесь, придурки!

Сержант тихо подошел к подозреваемому сзади и резко вдарил ему двумя руками по обоим ушам.

«Флюктуация, – подумал Валерий Пименович. – Меня уже лет двадцать никто так сильно не бил. А тут за один день – второй раз…»

Когда Махрюткин с Финаковым разыскали Канделяброва, он уже вовсю давал показания по поводу того, как с помощью наглой и циничной взятки пытался скомпрометировать в глазах общества одного из лучших представителей правоохранительного корпуса. Сначала помощники лидера МППР вручили начальнику и дежурному прокурору по ящику водки «Златопольский», потом быстренько переговорили с пострадавшим взяткодателем, порвали все написанное телеведущим за последнее время и, наконец торжественно объявив, что Казимир Карлович персонально берет его на поруки, довольные собой, направились к выходу из здания прокуратуры вниз по лестнице, подгоняя смущенного Валеру выкриками: «Шнелля!» и «Дурашка, комсомоль тебя обманул».

– А как вы меня так быстро нашли? – спросил Канделябров у Финакова, когда все садились в машину.

Валентин Николаевич хлопнул спросившего по плечу и важно пояснил:

– Эх, Валерочка, не ценишь ты родные карательные органы. Мы же с Михалычем – профессионалы. К тому же мы получили жесткий приказ от шефа – обнаружить тебя в рекордный срок и вернуть любыми путями на место съемок.

– Так вот чем объясняется ваше столь активное рвение… Ну да, вы же ничего не делаете без команды.

Махрюткин затянулся беломориной:

– Ты бы вместо того, чтобы ерничать, лучше бы поблагодарил нас. Между прочим, отморозки, в руках которых ты совсем недавно находился, могли бы сделать с тобой все что угодно.

– У меня хорошие знакомства в Генеральной прокуратуре.

Помощники дружно расхохотались.

«С кем приходится общаться, – подумал расстроенный телеведущий. – Эх, надо было бы сегодня надеть свой старый, поношенный костюм, но кто же знал, что предстоящий день будет столь необычен… Да, эту публику не удивить ни умом, ни красноречием. Они признают только силу. И ничего более, кроме нее».

Увидев Златопольского, Канделябров сразу попытался объясниться:

– Все, что вам тут обо мне наговорили, – это ложь.

– Все ясно с вами, господин продюсер. Но зла я на тебя все равно не держу.

Валерий открыл было рот, чтобы возразить, но потом передумал, вспомнив свои недавние споры с компаньоном по поводу умственной организации лидера мануал-партократов.

«А ведь Карлович действительно большую часть своих поступков совершает машинально, чисто автоматически. – Валере показалось, что он этой сентенцией закрыл Америку. – Он похож на зомбированного персонажа какого-нибудь западного боевика. Да, убеждать в чем-то таких людей, даже имея в активе три миллиона железобетонных доводов, – себя не уважать. А-а-а… Вот и Серега. Отлично, попробуем перенести все внимание вождя на него, а мне пора уходить в тень. Но ничего – я еще посчитаюсь с этой публикой. Не зря маманя говорит, что я еще в младенческом возрасте был очень злопамятный».

Обсудив за чашкой кофе несколько оперативных вопросов, касающихся съемок художественного фильма «Корабль двойников», компаньоны решили более детально изучить их вечером на фуршете. Канделябров проводил приятеля до такси и даже некоторое время задумчиво махал вслед отъехавшим «Жигулям», думая про себя: «С тобой, писатель-сатирик, мы тоже разберемся. Со временем».