Февральский дождь

Считается, что свою родительскую власть любят отцы. С этим не поспоришь. Но такого рода любовь испытывала и мама. Для того, чтобы справиться со всеми домашними делами и уходом за младшими детьми ей требовалась моя помощь. А поскольку эта помощь нравилась мне все меньше, ей требовалось подчинение, как сержанту в казарме. Я служил ей из-под палки. Поэтому и любовь к себе должен был заслуживать.

Безусловно, она испытывала ко мне материнское чувство. Когда я уходил из дома, она разыскивала меня. Когда я лежал в больнице порезанный в уличной драке, она приносила мне вкусненькое. Чувство это проявлялось в основном, в экстремальных случаях. Но разве этого мало?

Я заказал мясо на косточках по-армянски. Когда официантка отошла, мама сказала:

– Тут же, наверное, все страшно дорого.

– Мама, ты когда последний раз была в ресторане?

Мама сделала вид, что не расслышала. Скорее всего, в годы войны, когда была молода. И приглашал ее, наверное, тот офицер, за которого она думала выйти замуж, но помешало мое присутствие на этом свете.

Она и отец даже в кино ходили крайне редко. Сказывалось обыкновение жизни нашего кормильца. В будние дни он, по его словам, ишачил. С утра до вечера, в любую погоду «на свежем воздухе», на ногах. В выходные – расслаблялся. По субботам ездил на рыбалку. В воскресные дни играл в преферанс или выпивал на складчинах с соседями. Рыбалка, преферанс и домашние пирушки были увлечениями. Ими трудно было пожертвовать ради кино или театра. А ресторан был всегда прямо дома. Мама стряпала – пальчики оближешь.

Мясо по-армянски мама оценила без слов. Оставила в тарелке одни косточки. Потом мы пили чай с пирожным. Пирожное маме понравилось меньше. Тут у меня был повод вспомнить ее неподражаемые торты.

Выслушав мой отчет о культурном мероприятии, Ирина сказала:

– Мне иногда кажется, что я тебя родила.

Забавно, но я в самом деле слушался ее, совсем как маменькин сынок.

Глава 67

По дороге из музыкалки домой Ирина заходила в книжный магазин. Покупала новинки. В этот раз ей попалась на глаза книга Стасика «Рыжая бестия». Ирина жарила картошку и читала книгу.

– Ай да Стасик! – удивлялась она, отрываясь от чтения, чтобы помешать картошку.

Поделилась прочитанным. Главная героиня у Стасика – необыкновенной красоты и таланта рыжеволосая актриса Майя. Но – несчастная в профессии, затираемая главрежем по прозвищу Мэтр. Во время премьеры дублерша Майя запирает актрису-приму в гримерной и выходит играть вместо нее. Вот такое забористое начало. Неужели не могла дождаться своей очереди через пару-тройку спектаклей? К чему этот скандал, недоумевала Ирина.

Я успел прочесть на обложке слова автора, что книга просится на экран. Поэтому сказал, обдирая головку чеснока.

– Кино любит скандалы.

– Ты дуру-то не валяй, – отвергла мой подход Ирина. – Читатель должен полюбить героя. Или, по меньшей мере, проникнуться к нему симпатией. А тут – какая любовь, какая симпатия? Героиня совершает неслыханную подлянку. Все в шоке. Спектакль на грани срыва. А она – торжествует. И якобы уж так играет, так играет! Нечего мне лапшу вешать. Не может она в такой хулиганский момент хорошо играть. Если она – нормальная. Доставай водку!

Я полез в холодильник. А Ирина продолжала. Крайне скандален и возлюбленный Майи – знаменитый телеведущий Спиров, этакий любимец женщин, казанова, каковым считает себя и наш Стасик. Но в таком случае, с кого списана Майя? Ее особенность – она рыжая. И Феня по жизни той же масти. Правда, ни разу не актрисуля, но это несущественно. Зато она – главная героиня в книге. Спиров обволакивает бюст Майи плотоядным взглядом и говорит, совсем как Стасик – Фене: «Сисястье мое!»

Но кто ж заболевает раком? А муж Майи – врач, между прочим, как и Полина. То есть Полина превратилась у Стасика в мужика. Но заболевает врач задолго до романа Майи со Спировым. Так что в книге – никакой супружеской измены! Майя очень нравственно «заболевает» Спировым только после смерти мужа.

Итак, реальность художественно перевернута. Заболевает не жена, а муж. Полина, как прообраз, превращается в Топтыгина (прозвище мужа). При этом на обложке проникновенные слова автора – «Посвящается Полине».

Во время болезни Полина вела дневник – показатель ее внутренней силы. Стасик творчески переработал этот документ. В книге о своей борьбе со смертельной болезнью вместо Полины пишет выдуманный Топтыгин.

Заинтригованный, я сам принялся читать «Рыжую бестию». На 270-й странице меня ждали строки, которые объясняли многое.