Читаем Философия науки полностью

История, изучая конкретное, также преобразует действительность путем отнесения индивидуального к ценностям. В этом случае преобразование, упрощение состоит в том, что из всего многообразия явлений и свойств действительности научное познание фиксирует только те элементы, которые существенны для целей исследования, отвечают познавательным интересам. Но если естествознание удаляется от действительности, оставаясь в сфере общего, абстрактного, то преобразование, производимое историческим познанием, приближает его к действительности. Индивидуализирующий метод истории дает знание индивидуального, которое как раз и составляет саму историческую действительность. История поэтому ближе к действительности, и в этом ее преимущество перед естествознанием. При этом история как индивидуализирующая наука не имеет задачи открывать исторические законы; понятие закона несовместимо с понятием истории. Наконец, определяющими и для естествознания, и для истории являются ценностные императивы; они позволяют выявлять специфику явлений культуры в сравнении с природными феноменами; посредством ценностей историческое познание бесконечное многообразие индивидуальных явлений культуры превращает в некоторую целостность, выделяя существенное из несущественного. Лишь отнесение к ценности определяет величину индивидуальных различий. Благодаря ценностям мы замечаем один процесс и отодвигаем на задний план другой. В трансцендентном характере ценностей, в сфере должного кроется возможность определения специфики объектов познания как культурных или природных; любое научное познание, в особенности теоретическое, осуществляется в границах дихотомии сущего и должного, требует обязательного отнесения к ценностям, которые и выступают абсолютным условием познания и деятельности.


3.2. ЛОГИЧЕСКИЙ ПОЗИТИВИЗМ


Логический позитивизм основывается на философских традициях эмпиризма и феноменализма, обосновывающих определяющую роль в процессе познания чувственного опыта и, соответственно, вторичный, инструментальный характер теоретического знания. Логический позитивизм продолжает линию первого и второго позитивизма, заменяя изучение конечных причин явлений исследованием их непреложных законов. По О. Конту, слово "почему" заменяется словом "как". Э. Мах утверждал в качестве идеала науки описание, т.е. построение фактов на основе чувственного наблюдения, тогда объяснительная, теоретическая часть науки, согласно махистскому принципу экономии мышления, становится излишней. Общая установка философского феноменализма в логическом позитивизме была реализована в положении о том, что существует эмпирическая основа, эмпирический базис науки, который представляет собой комбинацию данных непосредственного чувственного опыта и предложений, фиксирующих этот опыт.

Это положение выводилось из убежденности в абсолютной достоверности чувственного восприятия, здесь утверждалась трактовка знания как описания чувственного восприятия. Тогда истинность так называемых базисных, протокольных предложений, фиксирующих состояние переживаний познающего субъекта (например, "мне больно"), несомненна. С такого рода констатации, согласно логическому позитивизму, начинается весь процесс познания: и непосредственные данные чувственного опыта, и протокольные предложения, образуя эмпирический базис науки, сами не зависят от теорий, наоборот, теоретическое знание должно определенным образом им соответствовать, а именно представлять собой их рациональное логическое обобщение. Научное познание с этой точки зрения представляет собой кумуляцию, постепенное накопление эмпирического знания, достоверных фактов, выраженных эмпирическим протокольным языком. Теоретическое знание в этой схеме носит вторичный характер, должно доказывать свой научный статус через редукцию теоретических высказываний к эмпирическим, через сведение значений теоретических терминов к значениям терминов наблюдения.

Вторичность научного теоретического знания заключается также и в том, что эмпирическое знание, согласно логическому позитивизму, образует фундамент, базис науки и, соответственно, будучи базисом, остается по сути константным, не изменяющимся в ходе познания. Теоретическое же знание в отличие от эмпирического изменчиво; в случае необходимости на одном и том же эмпирическом базисе могут строиться разные, сменяющие друг друга теоретические конструкции.

В своем последовательном варианте логический позитивизм обосновывает фактическую ненужность теоретического знания, которое, с этой точки зрения, служит лишь для систематизации и обобщения эмпирических данных и поэтому может быть устранено из науки или редуцировано к эмпирии. Причем первоначальное требование редукции всех теоретических терминов к терминам наблюдения впоследствии было модифицировано: позитивисты стали требовать эмпирической интерпретации только некоторых терминов теоретического языка.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Этика Спинозы как метафизика морали
Этика Спинозы как метафизика морали

В своем исследовании автор доказывает, что моральная доктрина Спинозы, изложенная им в его главном сочинении «Этика», представляет собой пример соединения общефилософского взгляда на мир с детальным анализом феноменов нравственной жизни человека. Реализованный в практической философии Спинозы синтез этики и метафизики предполагает, что определяющим и превалирующим в моральном дискурсе является учение о первичных основаниях бытия. Именно метафизика выстраивает ценностную иерархию универсума и определяет его основные мировоззренческие приоритеты; она же конструирует и телеологию моральной жизни. Автор данного исследования предлагает неординарное прочтение натуралистической доктрины Спинозы, показывая, что фигурирующая здесь «естественная» установка человеческого разума всякий раз использует некоторый методологический «оператор», соответствующий тому или иному конкретному контексту. При анализе фундаментальных тем этической доктрины Спинозы автор книги вводит понятие «онтологического априори». В работе использован материал основных философских произведений Спинозы, а также подробно анализируются некоторые значимые письма великого моралиста. Она опирается на многочисленные современные исследования творческого наследия Спинозы в западной и отечественной историко-философской науке.

Аслан Гусаевич Гаджикурбанов

Философия / Образование и наука
Очерки античного символизма и мифологии
Очерки античного символизма и мифологии

Вышедшие в 1930 году «Очерки античного символизма и мифологии» — предпоследняя книга знаменитого лосевского восьмикнижия 20–х годов — переиздаются впервые. Мизерный тираж первого издания и, конечно, последовавшие после ареста А. Ф. Лосева в том же, 30–м, году резкие изменения в его жизненной и научной судьбе сделали эту книгу практически недоступной читателю. А между тем эта книга во многом ключевая: после «Очерков…» поздний Лосев, несомненно, будет читаться иначе. Хорошо знакомые по поздним лосевским работам темы предстают здесь в новой для читателя тональности и в новом смысловом контексте. Нисколько не отступая от свойственного другим работам восьмикнижия строгого логически–дискурсивного метода, в «Очерках…» Лосев не просто акснологически более откровенен, он здесь страстен и пристрастен. Проникающая сила этой страстности такова, что благодаря ей вырисовывается неизменная в течение всей жизни лосевская позиция. Позиция эта, в чем, быть может, сомневался читатель поздних работ, но в чем не может не убедиться всякий читатель «Очерков…», основана прежде всего на религиозных взглядах Лосева. Богословие и есть тот новый смысловой контекст, в который обрамлены здесь все привычные лосевские темы. И здесь же, как контраст — и тоже впервые, если не считать «Диалектику мифа» — читатель услышит голос Лосева — «политолога» (если пользоваться современной терминологией). Конечно, богословие и социология далеко не исчерпывают содержание «Очерков…», и не во всех входящих в книгу разделах они являются предметом исследования, но, так как ни одна другая лосевская книга не дает столь прямого повода для обсуждения этих двух аспектов [...]Что касается центральной темы «Очерков…» — платонизма, то он, во–первых, имманентно присутствует в самой теологической позиции Лосева, во многом формируя ее."Платонизм в Зазеркалье XX века, или вниз по лестнице, ведущей вверх" Л. А. ГоготишвилиИсходник электронной версии: А.Ф.Лосев - [Соч. в 9-и томах, т.2] Очерки античного символизма и мифологииИздательство «Мысль»Москва 1993

Алексей Федорович Лосев

Философия / Образование и наука