Философия современной мусульманской реформации

Салафитский комплекс, скрыто присутствовавший в мировоззрении Рашида Риды и в его отношении к реформе, постепенно видоизменил его оценку содержания, цели и задач реформаторской идеи у Мухаммеда Абдо. То же самое прослеживается, например, в его комментарии к тому, что Кромер написал о Мухаммеде Абдо и аль-Афгани. Рида даёт высокую оценку взглядам и позициям Кромера в отношении этих двух деятелей, несмотря на явные империалистические мотивы. Кромер полагает, что аль-Афгани совершил ошибку, ввязавшись в политику, между тем как Мухаммед Абдо учёл этот опыт, что побудило его обратиться исключительно к идейному реформированию. Реформаторское (исламское) движение полезно для англичан, пишет Кромер, поскольку им нужна преобразующая общественная сила. Цель европейского колониализма заключается в приобретении, а для приобретения нужны реформы, нужна цивилизованность! Вместо критики ошибочного и искажённого историко-политического суждения о реформаторской мысли как имманентного исторического продукта, порождённого колоссальными страданиями и переживаниями и, следовательно, являющегося органичной и неотъемлемой частью саморазвития, эта мысль объявляется «полезной» для англичан, поскольку соответствует их экономическим и культурным устремлениям. Исламская реформация становится игрушкой, средством, обслуживающим интересы британских колонизаторов, оккупировавших Египет и ряд других стран мусульманского Востока. «Ошибка» аль-Афгани, оказывается, состоит в том, что он пытался привить мусульманским обществам того времени мысль о необходимости освобождения от иностранной оккупации и укрепления воли к самосозиданию. «Достоинство» же Мухаммеда Абдо якобы заключается

в том, что он осознал ошибочность такого политизированного подхода к реформе. Это было явным искажением политической мысли Мухаммеда Абдо.

Рашид Рида идёт по стопам Кромера. Он считает, что достоинство реформаторской мысли у Мухаммеда Абдо заключается в том, что в конце жизни он утверждает приоритет религиозной, социальной и языковой реформы и оставляет политику. И хотя Рашид Рида правильно подчёркивает, что первоначальный интерес Абдо к политике строился на идее противодействия деспотизму и перехода власти в руки общества, такая оценка ближе к констатации фактов, чем к систематизации реформаторских идей Абдо, а также аль-Афгани. То же самое можно сказать о большинстве взглядов и позиций Рашида Риды. Он дробит реформаторскую идею, сводит её к положениям, то приближающимся, то удаляющимся от реального содержания этой идеи в том виде, в каком её сформулировали аль-Афгани и Мухаммед Абдо. Наблюдается общее снижение теоретического уровня этой идеи и готовность вместить её в рамки традиционных салафитских подходов.