Философия сознания без объекта. Размышления о природе трансцендентального сознания

«Пространство» – понятие общее, поскольку существует много видов пространства. Так, «пространство» как зрительная перспектива имеет совершенно иные характеристики, чем то «пространство», с каким работает инженер. Последнее обычно является знакомым евклидовым пространством[108]. Но хотя раньше мы считали, что евклидово пространство есть единственное реальное пространство, сегодня мы знаем, что имеется много видов пространства. Большинство из них существует лишь для математиков, но уже в наши дни мы видели, как одно из чисто математических пространств стало применяться в целях математической физики[109]. Так что ныне понятие множественности типов пространства определенно вышло за пределы чистой математики.

В данном афоризме речь идет о пространстве, в котором все объекты кажутся существующими. В самом широком смысле это не единственное пространство, а несколько видов пространства, а общее их свойство – содержать объекты. Из таких пространств всем хорошо известны два: (а) обычное пространство бодрствующего сознания, в котором пребывают все физические тела – от звезд до электронов; и (б) пространство мира снов, где расстояние обретает совсем иной смысл. Наше знакомство с этими пространствами позволяет сделать вывод, что их характерной чертой являются понятия расстояния и количества. Однако данные понятия несущественны для пространства как такового (это обнаруживается в математической интерпретации пространства как «степеней свободы»)[110].

Пространство следует рассматривать как обрамление или сферу каждого конкретного уровня дифференцированного сознания. Пространство, содержащее в себе мир, является полем, на котором проявляются объекты. В состоянии сна привычное пространство бодрствующего сознания пропадает, а его место занимает пространство, имеющее явно иные свойства. Последнее наполнено объектами, совершенно отличающимися от объектов, заполняющих пространство бодрствующего сознания (хотя эти два типа объектов и могут быть взаимосвязаны). Отношения и действия здесь подчиняются разным законам.

То, что сознание шире специфического пространства, обнаруживается фактом аннулирования внешнего пространства бодрствующего сознания при погружении в сон. Пространство же снов аннулируется обратным процессом – пробуждением и вхождением во внешнее пространство. Этот широкоизвестный факт имеет глубокий смысл, так как он свидетельствует о том, что принцип сознания стоит над этими двумя видами пространства. Это постоянное напоминание о том, что на самом деле человек как сознательная сущность не привязан к пространству, которое определяет форму его восприятия или мышления в каком-то конкретном состоянии. Иллюзия зависимости является поистине своего рода самогипнозом: человек налагает на себя (на субъективный принцип сознания) ту пространственную обусловленность, которая относится лишь к объектам (включая и его тело). На самом деле именно принцип сознания поддерживает и содержит в себе Вселенную – а не наоборот, как обычно полагают.

Пространство, содержащее в себе мир, исходит из Безобъектного Сознания и зависит от него. Последнее включает в себя первое и как возможность, и как реальность.

18. Когда сознание познаёт это Пространство, содержащее в себе мир, рождается и знание Пространственной Пустоты.

Поскольку отраженный здесь принцип дополнительного или противоположного осознания уже обсуждался в комментариях к восьмому и тринадцатому афоризмам, мы больше не будем его рассматривать. Обратим внимание на значение Пространственной Пустоты.

Пространственная Пустота пребывает в полярных отношениях с Пространством, содержащим в себе Мир. Последнее является исключительно пространством, предполагающим понятия количества и расстояния. Пространственная Пустота ничем не заполнена и не связана с понятиями количества и расстояния. Данную идею могут проиллюстрировать математические пространства более высокого порядка. Это преимущественно Пространство как Свобода, а не пространство как сдерживающая и ограничивающая форма. Всякое разграничение, какое здесь можно было бы провести, было бы аналогичным тому, которое прилагается к понятию трансфинитных чисел[111], а не к четко очерченным признакам конечных множеств.