Важно подчеркнуть, что понимание и интерпретация сновидений – не просто "знание о сновидении", а конституирование сновидений. Когда, например в павловской концепции, сновидения объявляются бессистемной остаточной деятельностью заторможенных клеток головного мозга, и человек принимает эту версию, то он не обращает на свои сновидения ровно никакого внимания, и поэтому они не влияют на его жизнь. Если же сновидение понимается как вещее свидетельство или особая сторона жизни личности, человек не только внимателен к своим снам и пытается их прочесть, но и реально меняет свое поведение.
Только после того как в XIX и XX столетиях стала широко обсуждаться проблема разных реальностей и их природа (обычной реальности, эстетической, игровой, нашей фантазии, больного сознания и т. д.), в сновидении человека появляется особый персонаж (наблюдатель), задающий вопросы или говорящий себе, к примеру, следующее: "Как такое может быть?", "Кажется, я сплю!", "Как странно… нужно проснуться". Возможно, этот же момент изучения природы разных реальностей повлиял на восприятие сновидений как странных, ярких, необычных событий и сюжетов. Не обусловлено ли деление у Подороги сновидения на два Я именно этим персонажем? Правда, нужно отметить, что есть сновидения, не вызывающие протеста и удивления, не требующие ломать голову над тем, что все это значит, поскольку приснившийся сон является вариацией на тему обыденных и понятным нам событий.
Осознание сновидений не сводится только к познанию их. Существует и художественная рефлексия сновидений. Первоначально это живопись и литература, в наше время – киноискусство. Именно последнее позволило выразить временные аспекты сновидений, а также создать для зрителя удивительную иллюзию присутствия в реальности сновидения. И опять же мимесис искусства существенно определяет природу сновидений. Язык и события искусства изменяют видение и переживания человека, позволяют ему увидеть и пережить то, что он до этого не мог ни увидеть, ни пере жить. Когда в кино мы видим, как реальность снов вторгается в жизнь, а жизнь переходит в сон, как в мире сновидений время стоит или идет вспять, какой странный, потусторонний, призрачный мир разворачивается перед нашими глазами, мы учимся и в наших собственных снах и в жизни видеть все эти моменты, но только после воспитания искусством.
Федор Михайлович Достоевский в "Преступлении и наказании" писал, что «сны отличаются часто необыкновенною выпуклостью, яркостью и чрезвычайным сходством с действительностью. Слагается иногда картина чудовищная, но обстановка и весь процесс всего представления бывают при этом до того вероятны и с такими тонкими, неожиданными, но художественно соответствующими всей полноте картины подробностями, что их и не выдумать наяву этому же самому сновидцу, будь он такой же художник, как Пушкин или Тургенев». Марина Цветаева в письме к Саломее Андронниковой поэтически и парадоксально заостряет свое отношение к сну: «Мой любимый вид общения – сон. Сон – это я на полной свободе (неизбежности), тот воздух, который мне необходим, чтобы дышать… Только в нем я – я».
Прежде чем перейти к изложению собственной концепции сновидений, перечислю вопросы, на которые она должна ответить:
Теперь вопрос, для чего вообще объяснять сновидения? Я хочу в правдоподобном объяснении связать различные проявления сновидений, понять сновидения в более широкой картине психической активности человека, но не прогнозировать их течение и развитие. При этом, поскольку меня будут интересовать достаточно универсальные факты, а не личностные особенности "снопостроений" и "снопереживаний", я не буду учитывать онтогенетические и культурные различия.
3. Три ипостаси сновидений: естественный феномен, сно-видение, осмысление