Философия зла и философия преступности

В то же время, замечает Л. И. Спиридонов, научный социализм, являющийся крайней формой отрицания либерально-демократической доктрины и требующий полной ликвидации свободного рынка и замены его планово-распорядительными связями, ныне выходит из моды, будучи скомпрометирован неудачным опытом Советского Союза и стран Восточной Европы. Гораздо более убедительными ученому представляются рекомендации англичанина Дж. М. Кейнса, который, основываясь на фактах эпохи Великой депрессии (так обществоведы Запада именуют период капиталистических кризисов 1929–1932 гг.), пришел к выводу о том, что самокорректирующаяся экономика и саморегулирующийся рынок — иллюзии и что только государство может помочь избежать стагнации, хаоса, катастрофических спадов производства, а стало быть, и социальных катаклизмов. При этом практические рекомендации Дж. Кейнса и его последователей не предполагают прямого государственного вмешательства в деятельность предприятий и корпораций. Влияние государства ограничивается преимущественно дифференциацией налоговой политики и целенаправленным размещением выгодных государственных заказов. Например, та хозяйственная сфера, которая, с общественной точки зрения, нуждается в ускоренном развитии, облагается налогом в существенно меньшей мере, вследствие чего вложенный в нее капитал дает большую прибыль по сравнению с вложениями в другие хозяйственные отрасли. Благодаря этому она «притягивает» свободные деньги и деньги из других экономических областей. В результате развитие общественно важной сферы национального хозяйства получает необходимый толчок. Аналогичным образом ускоренное развитие отдельных сфер хозяйства обеспечивается размещением среди фирм и корпораций выгодных государственных заказов, благодаря которым в известных пределах гарантируется реализация таких важнейших программ, как военные, космические, экономические и т. д. Предельно повышая налоговые ставки на ту часть прибыли, которая предназначается для личного потребления предпринимателя, и существенно снижая на ту ее часть, которая идет на расширение производства и заработную плату наемным работникам, государство стимулирует экономический рост и не допускает дисбаланса между спросом и предложением, нарушение которого является, как известно, главной причиной экономических кризисов[506]. Эти предложения внедрены в государственную практику ряда стран Запада и приносят свои плоды. Многие утверждают, что послевоенное «экономическое чудо» в капиталистическом мире — результат осуществления рекомендаций Дж. Кейнса и его последователей[507].

Резюмируя, Л. И. Спиридонов делится еще одним своим наблюдением: в реальной жизни ни принципы либерализма, ни принципы тотального всевластия государства в экономике целиком не реализованы нигде. Хотя такие попытки предпринимались, они ни в одной стране сколько-нибудь полного успеха не принесли. По-видимому, констатирует ученый, речь должна идти о синтезе названных принципов, т. е. не об устранении государства из хозяйственной жизни, а о необходимом ограничении его вмешательства в рыночную экономику[508].

Продолжая разговор об осмыслении и переосмыслении роли государства в регулировании экономических отношений, приведем слова А. С. Панарина, по мысли которого на постсоветском пространстве рынок заработал как всеупрощающая система, направленная на сокращение и выбраковку всего высокосложного, служащего источником перспективных новаций: «Подобно тому как в области общественной морали разум сегодня все откровеннее отступает перед инстинктом, в области общественного производства сокращается все, что не сулит немедленной окупаемости и выходит за рамки индивидуальных забот о прибыльности»[509]. С рассматриваемых позиций, констатирует А. С. Панарин, ушедшая советская эпоха выглядит прямо-таки аристократически: тогда общество великодушно содержало те группы и виды практик, которые проигрывали по критериям немедленной практической пользы и отдачи, но символизировали деятельность накопления. Теперь обнаруживается, что «по многим показателям рыночная система находится в антагонистическом отношении к системе общеинформационного (интеллектуального) накопления»[510].