Философия зла и философия преступности

Предлагаются и другие меры, направленные на решение проблемы «карманных адвокатов», например применение к ним материальных санкций в виде отказа от производства выплат за счет федерального бюджета или установление санкции в отношении следователей (дознавателей), судей, нарушивших порядок привлечения к участию в деле защитников по назначению, в виде безусловного признания доказательств, полученных с участием таких защитников, недопустимыми. Предлагается также исключать из графика дежурств тех адвокатов, которые его нарушили. Среди наиболее радикальных отметим предложение установить в законе так называемый срок ожидания в отношении бывших работников суда и правоохранительных органов, претендующих на получение статуса адвоката, продолжительностью 10 лет (кстати, в советские времена считалось правилом, что при приеме в коллегию бывшие сотрудники правоохранительных органов направлялись на работу в те районы, где они не работали ранее)[1203].

Опасность, которую влечет за собой сугубо формальное участие защитника в уголовном процессе, можно проиллюстрировать примером из практики Адвокатской палаты Красноярского края. Адвокат Д., защищавшая гражданина К., который обвинялся в совершении убийства, заметила у него серьезные телесные повреждения. Одновременно адвокату сообщили, что накануне с ее подзащитным производились следственные действия, в которых принял участие другой защитник — адвокат С. Как пояснил следователь, обвиняемый К. отказался от услуг адвоката Д. и для участия в деле был привлечен дежурный адвокат С., с помощью которой обвиняемый успел признаться в совершенном убийстве. В дальнейшем обвиняемый отказался от показаний и жаловался на примененное к нему насилие. По его словам, адвокат С. рекомендовала ему не ссориться с оперативными сотрудниками, а наличие телесных повреждений объяснить падением с кровати. Также ему было обещано, что в случае признания ему будет избрана мера пресечения, не связанная с содержанием под стражей. После этого деятельность адвоката С. стала предметом дисциплинарного производства, в результате которого квалификационная комиссия пришла к выводу, что С. не оказала клиенту квалифицированной юридической помощи, неоднократно выступала в качестве статиста при производстве следственных действий, нарушила адвокатскую этику по отношению к подзащитному и по отношению к коллегам, не исполнила решения, утвержденные Советом Адвокатской палаты. В связи с этим Совет Адвокатской палаты лишил С. статуса адвоката[1204].

Рассматривая незаконную деятельность адвокатов, нельзя не вспомнить еще одну ее разновидность, отмечаемую исследователями: активное участие некоторых адвокатов в функционировании организованных преступных формирований. Такие лица становятся, по наблюдению Ю. П. Гармаева, «вовлеченными» адвокатами, консультируя преступников не только после, но и до, и во время совершения преступления, т. е. превращаются в соучастников преступления. Адвокат, вовлеченный в преступную группу, как правило, оказывает ей свои услуги на постоянной основе, «курирует» ее дела, консультирует о способах подготовки, совершения и сокрытия преступлений, а также о средствах и методах их выявления, раскрытия и расследования, применяемых правоохранительными органами. Понуждение свидетелей к изменению своих показаний, подстрекательство к даче заведомо ложных показаний, фальсификация вещественных доказательств, посредничество во взяточничестве — вот далеко не полный перечень основных незаконных средств и методов подобной защиты. Выполняя свои непроцессуальные функции, такой адвокат передает подозреваемым заранее приготовленные алиби, служит каналом передачи информации между преступной группой и задержанным и т. п.[1205]

Заслуженное внимание проблеме посткриминального воздействия на дающих правдивые показания лиц уделил С. А. Новиков, с сожалением констатировавший, что такое воздействие, оказываемое представителями адвокатского корпуса, которые выступают по уголовному делу в процессуальном статусе защитников, стало достаточно распространенным. При этом воздействию с их стороны подвергаются не только посторонние лица, могущие выступить свидетелями по делу и рассказать правду, но и собственные подзащитные. Спектр указанного воздействия чрезвычайно широк: от более или менее настоятельных просьб и советов ни при каких условиях не признавать своей вины и не помогать расследованию правдивыми показаниями, по крайней мере в ходе досудебного производства, до прямых угроз поплатиться жизнью за откровенность на допросах[1206].