Философия зла и философия преступности

Резюмируя сказанное, согласимся с М. А. Авдеевой в том, что в современной России существует острая необходимость укреплять позиции адвокатского сообщества, усиливать его роль в обществе, выстраивать систему эффективного взаимодействия с правоохранительными органами, отстаивать демократические и правовые достижения российского общества. Адвокатура должна добиваться того, чтобы ее взаимоотношения с государством основывались не на подчинении, а на взаимном уважении. Во многих странах профессия адвоката весьма уважаема, а адвокатура — престижный институт, пользующийся огромным доверием и влиянием. В России же, к сожалению, пока нет такого отношения к адвокатуре, так же как и всеобщего уважения к закону и правам человека. Это во многом определяется тем, что наше государство еще не полностью переломило сформировавшийся в прежние годы обвинительный уклон в деятельности многих государственных органов и пренебрежение к правам человека[1190].

Второй блок проблем, связанных с осуществлением защиты по уголовным делам, включает в себя, как уже было сказано, участившиеся случаи недобросовестного и некачественного выполнения самими адвокатами своей защитительной функции, безнравственного, а порой и преступного поведения в процессе. Полагаем, что только незамедлительное и глубокое самоочищение может спасти адвокатуру от разрушения и вернуть ей былое величие.

Стремление адвокатуры к нравственному самоочищению, по справедливому мнению А. Д. Бойкова, прослеживается на протяжении всей ее истории и выражается чаще всего в попытках создания этических кодексов профессии, укрепления ее нравственных начал, в том числе с помощью процедуры торжественной присяги. Дореволюционный российский адвокат, вступая в сословие, клялся «не писать и не говорить на суде ничего, что могло бы клониться к ослаблению <…> доброй нравственности, но честно и добросовестно исполнять обязанности принимаемого на себя звания»[1191]. Однако практическая деятельность адвокатуры далеко не всегда укладывается в эти заповеди. Сегодня, по признанию ученых, нравственный уровень адвокатов падает с катастрофической быстротой, и многие из них смотрят на защиту как на игру, забывая, что ставка в такой «игре» весьма велика — судьба человека, и что «играть» можно только по закону[1192].

Показательна оценка, которую В. Н. Плигин дал состоянию дел в адвокатуре, — это всего лишь тройка по пятибалльной шкале. Мотивируя такую позицию, депутат с сожалением заметил, что теперь в адвокатуре редко встречаются глубокие специалисты. «Я считаю, — заявил В. Н. Плигин, — что адвокат, который является специалистом в области уголовного права, должен быть исключительно предметен. Он должен уметь самым внимательным образом, если угодно, до буквы в имени понятого читать протокол. Я также разделяю обеспокоенность многих адвокатов тем, что адвокатура не занимается самоочищением. Там появилось довольно большое количество случайных людей, которые не являются профессионалами»[1193].

Еще А. Ф. Кони с осуждением отметил появление в обществе взгляда на защитника как на производителя труда, составляющего известную ценность, оплачиваемую эквивалентом в зависимости от тяжести работы и способности работника. «Нельзя было без справедливой тревоги видеть, — вспоминал А. Ф. Кони, — как в отдельных случаях защита преступника обращалась в оправдание преступления, причем, искусно извращая нравственную перспективу дела, заставляла потерпевшего и виновного меняться ролями — или как широко оплаченная ораторская помощь отдавалась в пользование притеснителю слабых, развратителю невинных, расхитителю чужих трудовых сбережений или бессовестному обкрадыванию народа. <…> В этих случаях невольно приходилось вспомнить негодующие слова пророка Исаии: “Горе глаголющим лукавое быти доброе и доброе — лукавое, полагающим тьму свету и свет тьме”. Были основания для такой тревоги и в тех случаях, когда действительные интересы обвиняемого и ограждение присяжных заседателей от могущих отразиться на достоинстве их приговора увлечений приносились в жертву эгоистическому желанию возбудить шумное внимание к своему имени или делалась попытка человека, а иногда и целое учреждение обратить в средство для личных и в конце концов корыстных целей. Нередко во всех этих случаях щедро оплаченный язык ораторов оправдывал себя словами короля Лира: “Нет в мире виноватых”. Но люди, прячущиеся за этот афоризм, вероятно, забывали, что ему предшествуют следующие слова: “Под шубой парчовою нет порока! Закуй злодея в золото — стальное копье закона сломится безвредно; одень его в лохмотья — и погибнет он от пустой соломинки пигмея!”»[1194]. В современном российском обществе такой взгляд на защитника не только не изжит, но и серьезно укоренился; произошло это как раз под впечатлением от стараний отдельных «защитников», действующих исключительно в собственных низменных интересах.