Финансы спасут мир? Как заставить деньги служить общему благу

Я сам убедился в этом в 2014 г. на саммите «Двадцатки» в Австралии. Мы только что закончили обсуждение украинского кризиса. В перерыве я с удивлением увидел, как российский лидер мирно беседует с Бараком Обамой и Нарандрой Моди[150], несмотря на холодные международные отношения между Россией и Соединенными Штатами; Владимир Путин пошел даже на то, чтобы отправить российский флот в Брисбен! Это доказывало, что некоторые традиции саммита все еще работают, а также подтверждало, что такие ритуальные мероприятия важны, несмотря на возникающие порой мимолетные трения.

Изучение других культур

Эти ритуалы полезны еще и потому, что международное сообщество диверсифицируется, из-за чего необходимость в понимании друг друга становится еще острее. В 2000 г. Организация Объединенных Наций по этому поводу сделала следующее заявление.

«Сейчас мы столкнулись с парадоксом. Созданная после войны многосторонняя система обусловила развитие новой глобализации, которая постепенно сделала саму эту систему устаревшей. Иными словами, послевоенные институты разрабатывались для международного контекста, а мы теперь живем в глобальном контексте, поэтому главный вызов для наших нынешних лидеров связан с тем, насколько умело они смогут перейти от одного контекста к другому»[151].

Осуществляемый сегодня переход от формата «Семерки» к формату «Двадцатки», не отказываясь при этом от возможностей «Семерки», предполагает изучение языка и кодов десятков новых культур и стран[152]. Если американцы, французы, англичане, немцы, японцы, канадцы и итальянцы хорошо знают друг друга (когда англичане открывают рот, французы, соперничающие с ними со времен Столетней войны, знают, в каком случае их «да» означает «нет», а в каком их «нет» будет «да»![153]), то для хорошего понимания индонезийцев или аргентинцев французами и канадцами, как и наоборот, потребуется несколько десятилетий.

Я многому научился за последние годы благодаря тесному общению с представителями из стран с формирующимся рынком, узнав об их жизни. Как-то на одном обеде зашел разговор об образовании. Моими соседями по столу были министр финансов Южной Африки и китайский коллега из Всемирного банка, глава Международной финансовой корпорации (IFC от International Finance Corporation). Южноафриканец признался: «Я учился в тюрьме, где провел 10 лет как член Африканского национального конгресса». «Я родился в 1958 г. в мусульманской семье в Пекине, – рассказал китаец, – и видел разрушительные последствия Культурной революции. К счастью для меня, в 1980 г. Дэн Сяопин открыл границы, и я смог одним из первых в стране уехать на учебу в Соединенные Штаты. С тех пор я боготворю этого человека: если бы страна осталась в руках банды четырех, которая пришла к власти после Мао Цзэдуна, то сегодня Китай оказался бы гигантской Северной Кореей». Этот человек сначала руководил в Китае компанией Goldman Sachs, затем крупным международным институтом, а сейчас занимается привлечением денег в своей стране для инвестирования этих средств в развитие Африки. Какая огромная разница в жизненном опыте у этих людей, особенно по сравнению с моим классическим путем французского технократа, сдавшего выпускной экзамен в 18 лет (и второй экзамен в 23 года, потому что мне понравилось учиться!). Осмысливая истории своих сверстников из стран с формирующимся рынком, вы понимаете, что они могут иначе смотреть на мир и не всегда испытывать к вам дружеские чувства. Как-то один русский сказал мне: «Если мы чем-то пугаем вас, то лишь потому, что знаем, что такое голод и борьба. Жизнь не имеет для нас такой же ценности, как для вас, сытых американцев и европейцев; вы боитесь сражаться, опасаясь, что это для вас некомфортно. Вы утратили трагический смысл истории». Что бы вы могли ответить на эти слова?

Учиться трудно, но оно того стоит

Нам нужно научиться лучше понимать тех людей, которые относятся к другой культуре и иной политической системе, не разделяют наши ценности и не имеют нашего жизненного опыта и такого же огромного стремления к переменам, какое захватило нас 15 лет назад: их ожидания более многочисленны и утонченны. Для меня стало сюрпризом увиденное в китайском Сямыне: рабочие на строительной площадке на берегу реки готовились переносить на другое место церковь и дом священника. Я и подумать не мог, что китайцы достигли такого уровня развития, что озаботились сохранением исторических памятников, но сам убедился в этом. Давайте отбросим наши предрассудки о странах и культурах, для изучения и понимания которых мы просто не находим времени. Надо добросовестно сотрудничать с ними, чтобы мы все оказались в равных условиях. Мы должны признать их законное право участвовать в принятии глобальных решений и в международных дебатах.