Финиас Финн, Ирландский член парламента

— Для нѣкоторыхъ людей ничего нѣтъ нелѣпаго. Я помню, какъ вы говорили мнѣ, что онъ слабъ, жалокъ, ничтоженъ. Я помню, вы говорили мнѣ это прежде чѣмъ мнѣ пришло въ голову, что онъ можетъ сдѣлаться моимъ мужемъ. Я жалѣю, зачѣмъ я не повѣрила, когда вы говорили мнѣ это. Я не погубила бы себя. Вотъ все, что я хотѣла вамъ сказать. Послѣ того, что случилось между нами, мнѣ не хотѣлось, чтобы вы услыхали, какъ я разошлась съ мужемъ, отъ кого нибудь другого, а не отъ меня. Теперь я пойду отыскивать папа; не ходите со мною. Я предпочитаю быть одна.

Онъ остался одинъ, смотря па текущую рѣку. Что было бы съ ними обоими, еслибъ лэди Лора приняла его предложеніе три года тому назадъ, когда она согласилась соединить свою судьбу съ судьбою Кеннеди, а ему отказала? Онъ услыхалъ звуки музыки изъ дома и вспомнилъ, что онъ пріѣхалъ сюда съ единственною цѣлью видѣть Вайолетъ Эффингамъ. Онъ зналъ, что встрѣтится съ лэди Лорой, и намѣревался нарушить то молчаніе, которое она наложила на него, и опятъ простъ ее помочь ему — умолять ее ради ихъ старой дружбы сказать ему, имѣетъ ли онъ еще возможность на успѣхъ. Не въ свиданіи, которое сейчасъ произошло, ему невозможно было сказать пи слова о себѣ или о Вайолетъ. При великомъ огорченіи лэди Лоры, онъ не могъ говорить съ нею ни о чемъ другомъ, кромѣ ея собственнаго несчастья. Но тѣмъ не менѣе, когда она говорила ему о своемъ горѣ, о своемъ сожалѣній, что не послушала его, когда онъ съ презрѣніемъ говорилъ о Кеннеди, онъ все думалъ о Вайолетъ Эффингамъ. Кеннеди ошибся въ томъ, когда обвинялъ жену свою, что Финіасъ ея любовникъ. Финіасъ скоро преодолѣлъ это чувство и самъ никогда не сожалѣлъ о замужествѣ лэди Лоры.

Онъ стоялъ у воды нѣсколько минутъ, давъ лэди Лорѣ время уйти, а потомъ пошелъ къ дому. Было около девяти часовъ и хотя нѣкоторые прохаживались еще по саду, вся толпа была въ комнатахъ. Музыканты стояли на галереяхъ, такъ что музыка могла служить для танцующихъ въ саду и въ домѣ; но танцующіе нашли доски пріятнѣе луга, и праздникъ герцога на открытомъ воздухѣ сдѣлался просто баломъ, съ тѣмъ преимуществомъ, что танцующіе могли гулять по лугу въ промежуткахъ танцевъ. Финіасъ увидалъ, что Вайолетъ Эффингамъ танцуетъ съ лордомъ Фауномъ. Онъ терпѣливо выждалъ время и наконецъ нашелъ случай. «Будетъ танцовать она съ нимъ?» Она объявила, что не намѣрена болѣе танцовать, и обѣщала быть готовой ѣхать домой съ лордомъ Брентфордомъ до десяти часовъ.

— Я дала слово не оставаться послѣ десяти, сказала она смѣясь.

Тутъ она взяла его подъ руку и они вмѣстѣ вышли на террасу.

— Вы слышали? спросила она почти шепотомъ.

— Да, сказалъ онъ: — я слышалъ, слышалъ все.

— Не ужасно ли это?

— Я боюсь, что она ничего лучше не можетъ сдѣлать. Она никогда не была съ нимъ счастлива.

— Но быть обвиняемой такимъ образомъ своимъ мужемъ! сказала Вайолетъ. — Этому съ трудомъ можно вѣрить въ нынѣшнее время. А она послѣдняя изъ всѣхъ женщинъ на свѣтѣ заслуживаетъ такого обвиненія.

— Самая послѣдняя, сказалъ Финіасъ, чувствуя, что ему не легко говорить объ этомъ предметѣ.

— Не могу понять, на кого онъ намекалъ, сказала Вайолетъ.

Тутъ Финіасъ понялъ, что Вайолетъ слышала не все, но все таки ему было очень трудно говорить.

— Это результатъ необузданнаго характера, сказалъ онъ.

— Но мужчина обыкновенно не старается обезславить себя отъ того, что онъ въ бѣшенствѣ. А этотъ человѣкъ въ бѣшенству неспособенъ. Должно быть, онъ одаренъ тѣмъ мрачнымъ настроеніемъ духа, въ которомъ любовь ведетъ къ ревности. Она никогда не воротится къ нему.

— Этого нельзя сказать. Во многихъ отношеніяхъ ей было бы лучше воротиться, сказалъ Финіасъ.

— Она никогда къ нему не воротится, отвѣтила Вайолетъ: — никогда. Неужели вы посовѣтовали бы ей это?

— Какъ могу я сказать? Если спрашиваютъ совѣта, то слѣдуетъ подумать прежде чѣмъ посовѣтуешь.

— Я не воротилась бы! Какъ! — Быть обвиненной въ этомъ! Какъ мужъ и жена могутъ жить вмѣстѣ послѣ такихъ словъ? Бѣдная Лора! какой ужасный конецъ для всѣхъ ея высокихъ надеждъ! Вамъ жаль ее?

Они теперь отошли довольно далеко отъ дома, и Финіасъ не могъ не подумать, что судьба была очень милостива къ нему, давъ ему такой удобный случай. Она опиралась на его руку, они были одни и она говорила съ нимъ со всею фамильярностью прежней дружбы.

— Желалъ бы я знать, могу ли я перемѣнить предметъ разговора и спросить о васъ самихъ?

— О чемъ спросить? сказала она рѣзко.

— Я слышалъ…

— Что вы слышали?

— Только то… что вы теперь не въ такомъ положеніи, въ какомъ находились шесть мѣсяцевъ тому назадъ. Ваша свадьба была тогда назначена въ іюнѣ.

— Это было перемѣнено съ-тѣхъ-поръ, сказала она.

— Да — я знаю это. Миссъ Эффингамъ, вы не разсердитесь на меня, если я скажу, что когда я это услыхалъ, нѣчто въ родѣ надежды — нѣтъ, я не долженъ называть это надеждой — нѣчто старавшееся принять видъ надежды вернулось въ мое сердце, и съ того времени это былъ единственный предметъ, о которомъ я могъ думать.

— Лордъ Чильтернъ другъ вашъ, мистеръ Финнъ?

— Другъ, и не думаю, чтобы я когда-нибудь былъ невѣренъ моей дружбѣ къ нему.