Фистула

Мы затормозили перед светофором, рекламировавшим бананово-лимонную газировку. Наконец я обратил внимание на горожан и почувствовал ещё большее отторжение. Из-за того, что одновременно каждое без исключения человеческое тело пользовалось здесь каким-то прогрессивным техническим приспособлением, возникало ощущение, что в SZ техника окончательно приросла к людям. Вот маленький мальчик катился на сверкающих автоматических роликах, уткнувшись в серебристый гаджет, а его отец катился следом на моноколесе и тоже уткнулся в гаджет, а мимо них пробежала фито-девушка в наушниках и с мигающим, синхронизированным с сердцем гаджетом на плече, а на неё обернулись двое и, вскинув руки, сфотографировали её обтянутый лосинами зад, а в них чуть не врезалась женщина с прыгучей механической собачкой, а собачка отпрыгнула от бестелесной пары на парящих досках, а пара пролетела мимо человека в здоровенном чёрном шлеме с горящими лампочками, а за ним шёл мужчина в наушниках, дышавший в металлическую коробочку и выпускавший сиреневый дым из краника в глотке, а за ним омоложенная старушенция скакала на прыгалке-кузнечике и разговаривала через имплантированный в подбородок микрофон, а поодаль молодой отец гулял за ручку с виртуальной дочерью, чья смеющаяся голова мгновениями исчезала из-за помех, а дорогу в это время переходили три одинаковые девушки и каждая читала голограмму рекламного каталога, проецируемую солнечными очками, а навстречу им шла, отрываясь от земли, синеволосая девочка-подросток и посылала свой голос через умную татуировку на ладони, а следом шёл мужчина, который беззвучно смеялся, видимо, какой-то передаче, транслируемой через небольшую золотистую антенну, торчавшую из виска. Конечно, всё это было, в общем-то, совершенно обычным делом, но в своей целокупности и после зрелища жизни куда менее аугментированной, оставляло мерзотный осадок. Люди, для которых гаджеты были точно органы и которые добровольно купались в море бесконечных символов и искусственных голосов, вызывали у меня презрение и напоминали, что я не готов к такой жизни и никогда не буду готов. Мне хотелось даже, высунувшись из открытого окна автомобиля, прокричать им, что они жалкие и уродливые недозвери, не способные протянуть полчаса в тишине и без развлечений, не умеющие использовать технику иначе, чем по навязанному кем-то назначению, – но большинство наверняка бы даже не обернулись на этот крик. А вместе с этим я прекрасно понимал, что они (те из них, кто услышит) подумают обо мне, какими словами мне ответят, какими мыслями себя успокоят и как перескажут всё случившееся через сети своим несуществующим друзьям. Оставалось надеяться, что SZ – всего лишь эксцесс, а не настоящее будущее, которое и меня когда-нибудь проглотит. (Впрочем, разве сам я не подчинился одной, пусть не столь футуристичной технологии – ведь я постоянно проверял часы и следил за тем, чтобы они всегда показывали точное время, и этот контроль уже был неотделимой частью моего существа.) Десять двенадцать.

«Так! А это чё ещё за ёбаный в рот?!»

Радио закашлялось и заглохло. Автомобиль застрял в игольном ушке перекрёстка – дальше путь перекрыли массивные чёрные автозаки. Справа дорогу между сквером и зданиями заняли десятка два совсем ещё молодых людей – должно быть, студентов, а может, и школьников. Спрятав гаджеты в карманы, они размахивали чёрно-зелёными флагами и поднимали над головой плакаты с остроумными коллажами. На маленьком клочке земли привычный порядок деловитого безразличия был нарушен, о чём весь остальной город наверняка даже не догадывался. Стекло с моей стороны было всё ещё опущено, и я отчётливо слышал нешуточные слоганы протестующих. Спасём лес. Не трожь дерево. Долой воров. Молодёжь протестовала против строительства «лесоперерабатывающего ада», как говорилось на одном из плакатов. Довольно безобидные лозунги неожиданно привели Капитана в бешенство.

«Ах вы бляди хуевы! Твари ебанутые!

Пидарасы купленные!»

«Дядя, фто это фа прафдник?….»

«Жополизы сраные! Ебанько зелёное!

Соплехуи рваные!»

«Хм… Это какое-то экологическое движение?….»

«Выблядки наёмные! Агентура

засланная! Паразиты гнойные!»

«Фпафём леф?….»

Голоса манифестантов перекрыл трудноразборчивый металлический приказ полиции. УВАЖАЕМЫЕГРАЖДАНЕНЕМЕДЛЕННООСВОБОДИТЕПРОЕЗЖУЮЧАСТЬВЫУЧАСТВУЕТЕВНЕСАНКЦИОНИРОВАННОММАССОВОММЕРОПРИЯТИИ.

Ответные лозунги зазвучали смелее, почти что яростно. Приказ повторился. ПРЕДУПРЕЖДАЕМЧТОЗАУЧАСТИЕВНЕСАНКЦИОНИРОВАННОММАССОВОММЕРОПРИЯТИИНАСТУПАЕТУГОЛОВНАЯИФИЗИЧЕСКАЯОТВЕТСТВЕННОСТЬ.

Несколько протестующих перестали кричать и обернулись в сторону полицейских машин. Задняя дверь одного бронеавтомобиля открылась, и на лицах отразился животный страх. УВАСЕСТЬДЕСЯТЬСЕКУНДЧТОБЫРАЗОЙТИСЬ.

«Блядь, сейчас свирель включат!

Быстро закрой окно нахуй!»