Физическое воспитание

При этих словах Каталина, увлекавшаяся античной мифологией, вспомнила, что традиция переносить новобрачную через порог берет начало не на большом экране, а в похищениях – всегда похищениях – женщин в Древней Греции. Она рада была бы упомянуть об этом и внести свой вклад в беседу среди шампуней и завивок, но знала, что дома мама ее отругает и напомнит правило: смотреть, слушать и молчать. Мама считает, что девочке не следует высказывать своего мнения. Каталина терпеть не может это правило и тон, каким мама его произносит, поэтому решила на этот раз не нарушать инструкцию по эксплуатации и понаблюдать со своего кресла за двумя самыми тихими клиентками во всей парикмахерской. Первая, лет пятидесяти, вначале присоединилась к разговору и даже упомянула о своей свадьбе и свекре со свекровью, с которыми они тоже живут под одной крышей, но, поскольку детей у нее нет, несмотря на все современные медицинские ухищрения, она самоустранилась от болтовни и раскрыла журнал – правда, с тех пор ни разу не перевернула страницу. Вторую, самую молчаливую, за глаза называли старой девой. Она жила в одном подъезде с Каталиной и была почти на десять лет старше ее мамы, хотя не выглядела на свой возраст. В разговоре она не участвовала совсем, только сидела и пристально разглядывала свое отражение в зеркале, время от времени вскидывая бровь, как будто услышала редкостную глупость. У нее были три старших брата и одна сестра, тоже старшая, все семейные и с детьми, кроме нее, а она десять лет жила отдельно, но в конце концов именно на нее легла забота о родителях, когда те состарились. Получается, жизнь женщины что с мужчинами, что без мужчин проходит в заботе о ком-то, главное, чтобы только не о себе самой, подумала Каталина. Ей, во всяком случае, казалось, что заботиться о детях более естественно, учитывая, что родителей она себе не выбирала и не может ни учить их, ни требовать, чтобы вели себя так, как ей угодно, ни заставлять смотреть, слушать и молчать, ни запрещать им выходить из дома. Поэтому она себе пообещала, что, если у нее когда-нибудь появятся дети, она всеми силами постарается с ними поладить, будет им много всего разрешать и даже сама делать вместе с ними всякие вещи, а не отвечать все время «нет» или «Вот будут у тебя свои дети – поймешь». Так они никогда не захотят сбежать от нее подальше.

Каталина ловит попутку не для того, чтобы убежать из дома, а для того, чтобы туда вернуться, – по крайней мере, так она думает. В прошлый раз, например, когда мама узнала, то подумала, что она ехала с вечеринки, хотя на самом деле она возвращалась с участка родителей Сильвии. Каталине нравилось проводить время с подругой и ее семьей и даже работать у них в саду. Такая физическая активность была ей по нраву и помогала сохранять спокойствие, а главное, избегать мыслей, которые иногда становились навязчивыми, например о том, что она смогла бы кого-то ударить отверткой, которую носит в рюкзаке. То, что она не знала, сможет ли ею воспользоваться, пугало ее не меньше, чем это действие само по себе, и даже больше, чем последствия использования отвертки для самообороны. Главная причина, по которой она так любила бывать за городом, – что там удавалось устать физически, не устав при этом от жизни.

В тот Страстной понедельник они сажали помидоры и сеяли семена петрушки, недели на две опережая обычный график посадки, потому что весна выдалась жаркой. Потом они вместе с отцом Сильвии отправились на гору за дикой спаржей. А когда вернулись, мать, которая оставалась дома с младшими братишками Сильвии, приготовила собранную спаржу в сковородке с рифленым дном. У Каталины дома тоже была такая, висела на крючке на стене кухни, но в ней никогда ничего не готовили. В тот день за городом спаржа показалась ей необыкновенным лакомством, несмотря на зеленый цвет, который она так ненавидела в блюдах, приготовленных мамой. Родители Сильвии удивились, что она хвалит такое простое блюдо, как жареная спаржа, и даже сочли ее восторги преувеличенными, пока Каталина не объяснила, что пробует спаржу впервые. Она не постеснялась в этом признаться, потому что считала этот овощ недоступным деликатесом. Судя по выражению их лиц, это было еще удивительнее, но ни родители Сильвии, ни она сама решили не говорить, что спаржи в сезон полно в любом супермаркете. Каталина до тех пор ни разу не ела зеленую спаржу по одной простой причине – папе с мамой она не нравится. Дома принято есть только то, что они любят, особенно то, что любит папа. Мама иногда готовит два, а то и три разных блюда на ужин, потому что папа очень привередлив в еде. Бифштекс с картошкой фри для папы, салат из огурцов для мамы, спагетти со свиным фаршем для Паблито и Каталины. К тому времени, как бифштекс попадает на стол, от гарнира остается всего четыре жалкие картошинки: Паблито таскает по одной каждый раз, как мама отвлекается, и Каталина тоже, пока несет тарелку из кухни. Даже мама съедает пару штук прямо со сковородки.