Фламенка

"Провансальский Ренессанс" был, однако, сравнительно недолгим. Уже в начале XIII в., в ходе войн, которые более отсталый в культурном отношении Север вел против Юга, Провансу с его аристократической куртуазной культурой было нанесено поражение, и оправиться от него он уже не смог. В такую тяжелую для Прованса пору и был создан роман "Фламенка" {Проблемы становления французского куртуазного романа, актуальные и с точки зрения предыстории романа провансальского (представленного, как сказано выше, лишь еще одним дошедшим до нас вместе с "Фламенкой" романом бретонского цикла), исследовались недавно в монографии: Михайлов А. Д. Французский рыцарский роман. М., 1976.}, явившийся своего рода литературной ретроспективой провансальской куртуазной жизни {Действие романа недаром происходит между двумя великолепными куртуазными празднествами - свадебным пиром и турниром Арчимбаута. См.: Schwarze Ch. Pretz, Amor, Gelosia. Zur Struktur des altprovenzalischen Flamenca-Romans. - Zeitschrift fur romanische philologie, 83, 1967, p. 280-305.}. В этом свете проясняется значение одного из отступлений. В в начале романа, которое Шарль Кампру, поэт и ученый современного Прованса, предлагает, за неимением не дошедшего до нас Пролога, считать таковым {Campronx Ch. Preface a Flamenca? - Melanges do linguistique francaise et de philologie et litterature medievales offerts a M. Paul Irubs. Strasbourg, 1973, p. 649-662.}:

Прием роскошно был устроен.

Тот званья богача достоин,

Кто больше тратит на гостей.

Быть хочет каждый всех шедрей

И всем, кто примет, что-то дарит.

Не нынешний он вовсе скаред:

Один раз даст, и взятки гладки,

Вот благородство и в упадке.

Тому едва ль кто изумится,

К единой цели мир стремится,

И ведомо ли вам, к какой?

Порок отправил на покой

Все то, что с Благородством схоже.

Скончалась Доблесть, Радость тоже.

- Но почему? - А потому,

Что Стыд сам при смерти. - Ему

От Знанья ждать ли исцеленья?

- Клянусь, что нет. Благоволенье

Сегодня рыночный товар;

Простой совет, не то что дар,

Дается человеком, лишь

Когда приносит то барыш

Ему иль другу, иль когда

Врагу довольно в том вреда.

Чтить Юность - тоже, значит, грех.

Что спорить, коль стоит при всех

Любовь с поникшей головой.

(Ст. 223-349.)

Хотя оплакивание куртуазных ценностей в поэзии трубадуров встречается едва ли не с момента ее зарождения (особенно у раннего - и единственного в романе названного по имени - Маркабрюна), отрывок этот, под таким углом зрения, приобретает особое значение, придавая роману полемическую ноту, столь актуальную в эпоху северофранцузской агрессии, и устанавливая его действие в перспективе некоего идеального куртуазного прошлого, где равновесие, нарушенное некуртуазным поведением мужа-ревнивца, может и должно быть восстановлено усилиями куртуазных его персонажей.

Сюжет романа развивается просто и изящно. Владетельный сеньор Арчимбаут Бурбонский через послов делает предложение дочери графа Ги Немурского, юной и прелестной Фламенке. Граф согласен, немедленно начинает готовиться к торжественному приему, и на Троицу в Немуре играется пышная свадьба. Арчимбаут спешит вернуться к себе в Бурбон, намереваясь по случаю свадьбы устроить небывалый доселе прием. На этом заканчивается экспозиция романа (ст. 1-361).

Праздник в Бурбоне удается на славу. Целыми семьями, в сопровождении оруженосцев и слуг, съезжаются на него все бароны страны. Король и королева, по просьбе Арчимбаута заехав в Немур, привозят с собой Фламенку. Столы ломятся от обильных и изысканных яств, сотни жонглеров показывают образцы певческого, танцевального, гимнастического искусства, слух гостей услаждается пленительными и поучительными историями, за пиром следует бал, за балом турнир, посвящение новых рыцарей. Веселье набирает силу, и когда королеве кажется, что ее супруг чрезмерно увлечен Фламсчшой, первое впечатление такое, что эту слабо диссонирующую ноту рассказчик взял лишь затем, чтобы придать мажорному повествованию дополнительную пикантность. Однако тонким ядом нескольких фраз королеве удается отравить сердце Арчимбаута. Внешне торжество заканчивается так же роскошно и радостно, как началось, но роман уже получил драматическую завязку (ст. 362-992).

От ревности Арчимбаут почти сходит с ума. Испытывая боль и бессильный гнев, он придумывает и осуществляет жестокий план: запирает Фламэнку вместе с двумя ее служанками-наперсницами, Маргаритой и Алис, в тесной башне замка. Никому не доверяя, он сам становится грозным стражем жены. Ей разрешается выходить лишь по воскресным и праздничным дням в церковь, и время от времени принимать ванны (обладающие также и целительным действием). И то и другое, разумеется, под неослабным надзором ревнивца, который позаботился о самых строгих мерах предосторожности. Так проходит два года (ст. 993-1560).