Фледлунд

«Ханна бы тебя в первую очередь послушала», – ехидно заметил внутренний голос.

В этом заключалась вторая часть проблемы. То ли Морфей, то ли любовь отшибли у нее здравый смысл, и он не знал, чего от нее ждать. Сумире благосклонно дала и ее контакты, и Киран отправил Ханне сообщение, ответа на которое, впрочем, не пришло. Но когда он уже подъезжал к месту, она позвонила ему сама.

«Эрик ведет себя странно…»

Что-то в ее голосе пугало. Она словно говорила с ним из другого мира, а затем и вовсе отключилась.

К одинокому дому, стоявшему посреди опушки, вела длинная аллея, и в ее конце уже виднелся «роллс-ройс». Издалека Киран заметил их вещи в беседке, но в ней никого не было. Тогда он вошел в дом и тут же прикрыл рукавом нос и рот. Запах стоял отвратительный.

В гостиной нашлись они оба. Ханна лежала на диване и смотрела в потолок широко раскрытыми глазами. Ее лицо омертвело, и на полупрозрачной коже проступила сеть тонких вен. На тумбе Киран заметил шприц и надломленные ампулы. Эрик же замер над ней, как паук, уперев руку в спинку дивана, и чего-то выжидал.

– Ты что тут делаешь? – вырвалось у него при виде Кирана.

– Рудяк рассказал, что ты даешь ей Морфей, – с ходу сказал он, не намереваясь выдумывать идиотские предлоги, хотя на лице Эрика было написано, что он охотно подыграл бы чему угодно, лишь бы не объяснять происходящее. – Прекрати. Это тупиковая дорога.

В ответ мелькнула диковатая улыбка, и лицо в обрамлении длинных черных прядей стало откровенно жутким.

– Значит, теперь я? Теперь я на очереди? – истончившимся голосом спросил Эрик. – Ты же стал хорошим парнем, наказал уже «Плутон»… Теперь и мне пора навалять. Да, Киран?

«Эрик все равно остался нарциссичным манипулятором и убийцей…» – каркал в голове Рудяк, ставший провидцем всего, что сейчас происходило.

Действительно, он хорошо узнал болевые точки Кирана: извечные сомнения в правильности собственных поступков и в том, как много он должен на себя брать. Но это была слабая попытка развернуть стрелки, Киран не был настолько уязвимым.

– Я не буду тебе «валять». Мы же как братья. Сам говорил. Я пришел… помочь. Вам обоим, – с трудом подбирая слова, продолжил Киран.

Это была битва, но в ней нельзя было драться.

– Что ты с ней сделал?

Черты Эрика чуть смягчились, но он продолжал вглядываться Кирана, всячески пытаясь его прочитать.

– Она в коме. Я ввел ей Морфей, чтобы вызвать эффект расширения сознания. Как тебе сказать вкратце, для чего… Чтобы позволить Ребекке войти. Это сложный процесс.

– Ты отправил ее в Морфеон, – констатировал Киран, уже поняв, что происходит.

– Ого! – удивленно поднял брови Эрик. – Ты осведомлен. Видно, поболтал с нашим светилом. Ну, что тут тогда объяснять. Сам все видишь. И ты знаешь Ханну. Я не делаю ничего такого, чего она сама себе не пожелала бы.

– Приведи ее в чувство, немедленно. – Киран умоляюще посмотрел на Эрика. – Ты не вернешь Ребекку. Морфей, может, что и лечит, но вы все как в трипе, черт возьми! Вы видите то, чего нет! И твоя Ребекка уже мертва. Что бы в Мор-феоне от нее ни осталось, это будет не она. Ты просто изувечишь Ханну и выберешь жить в самообмане.

Эрик вдруг кивнул и раскрыл небольшой железный кейс. Внутри лежали ампулы с цветными маркерами на крышках.

– Хорошо. Ты меня убедил, – неожиданно покладисто ответил он. – Ей нужно ввести адреналин. И она вернется. Затем сделать чистку крови. Но ты будешь ответствен за то, что я потом наложу на себя руки.

– Брось, – не выдержал Киран. – Это манипулятивное дерьмо, и ты понимаешь это. Ты все про себя понимаешь! Не нужно выбирать такие пути. У тебя теперь есть выбор, черт возьми!

Его полоснули быстрым взглядом. Эрик понял, что Киран знает и про психопатию. В том же все меньше оставалось уверенности, что выбор слов повел его в верном направлении.

«Эрик не будет тебя слушать… Ты должен думать о нем как о противнике. Должен».

Это было больно. Перед ним стоял его друг. Странный, немного сумасшедший друг. С которым они напивались, орали песни, с которым он говорил так, как ни с кем. Который никогда его не осуждал. Из них двоих Эрик действительно не плохой человек и просто болен, а до ручки его довели собственный отец и Рудяк, запичкав наркотиками. Киран же – жалкий грешник, запоздало начавший креститься. Но из этой ситуации им уже не выйти, обнявшись по-братски.

Он понимал, что теряет Эрика прямо сейчас.

Тот набрал в шприц адреналин и подошел к Ханне.

– Смотри, – спокойно сказал он, указав на что-то у ее лица.

Киран подошел ближе, и Эрик одним махом вонзил шприц ему в шею.

– Прости, – беззвучно разомкнулись губы Эрика.

Что-то понеслось по венам, и шея начала неметь. Киран отступил назад и выдернул пустой шприц.

– Это Морфей. Адреналин здесь. – Эрик со смешком указал на оставшуюся ампулу. – Ты уже почти чистый, поэтому тебя просто надолго вырубит. Комы, как у нее, не будет. И я не собираюсь тебя убивать, что бы ты про меня ни думал.