Формула жизни (СИ)

— Прекратите, ясно? — он смотрит на них обоих. Жан-Жак отворачивается, Юра смотрит удивлённо, впервые столкнувшись с его жёсткой стороной. — Никто не виноват. Так получилось. Точка. Хватит заниматься самобичеванием и смотреть на меня так, словно мне ноги отрезало.

В его глазах металлический блеск, а в голосе сталь. Юре становится не по себе, а Жан-Жак ещё сильнее сутулится. Отабек поджимает губы и пытается не сорваться.

Он глубоко вдыхает и медленно выдыхает, успокаиваясь.

Они наконец втроём, в приватной обстановке, и у них есть шанс всё обсудить. Отабеку не нравится лишь то, что Жан-Жак не настроен на разговор и готов сразу же поднять руки вверх, сдаваясь. Отабека это не устраивает, он не хочет, чтобы всё решилось именно так.

— Мы оба тебе нравимся, так? — спрашивает он у Юры. Тот смотрит на него ещё более изумлённо и молчит. Жан-Жак вскидывает голову и округляет глаза, словно не веря в то, что только что услышал. — Ты целовался с нами обоими и… будет честно признать, отвечал взаимностью на знаки внимания. Невольно, может быть, но отвечал, — продолжает Отабек, барабаня пальцами по подлокотнику. Но взгляда от Юры не отводит. — Верно? — припечатывает он вопросом.

Юра не желает отвечать. Не считает нужным. И снова думает, что следовало просто позвонить. Этот разговор ему не нравится, как и вопрос. У него нет однозначного ответа, а эмоциональное давление слишком велико. Как и ответственность за слова, которые он скажет.

Отабек трёт ладонью лоб, прикрыв глаза. Виски ломит, но терпимо.

— Слушайте, мне тоже не по себе от этого. Глупая ситуация, но с ней нужно что-то делать. Я не хочу всё оставлять так, как есть. Я хочу попробовать решить.

— Как решить? — резко вклинивается Жан-Жак, буравя его взглядом. — Всё уже решено. Ты победил, тебе и приз.

— Иди к чёрту, я — не приз, — отмирает Юра, начиная злиться. Почему его мнение никто не принимает в расчёт? — Я не собираюсь ничего решать. Я пришёл только за тем, чтобы…

— Если бы тебе было всё равно, ты бы не пришёл. И успокоил бы свою совесть звонком. Или бы просто спросил у Милы обо всём, — обрывает его Отабек. — Значит, тебе не всё равно. И что-то решить ты всё-таки хочешь.

— Прекрати делать выводы за меня, — у Юры даже руки в кулаки сжимаются. Он вот-вот готов вскочить с места, но Отабек вовремя его придерживает.

— Я не делаю выводы. Я хочу предложить выход из ситуации.

— Уже есть выход из ситуации, — стоит на своём Жан-Жак. — Ты выиграл.

— Я не доехал до финиша, — Отабек переводит взгляд на него.

— Я тоже.

— И разве это честно? Ты же за честность и справедливость. Так это разве справедливо? Никто не доехал, поэтому никто не выиграл.

Повисает молчание. Напряжённое и густое. Юра сидит, сжавшись пружиной, готовый вот-вот спрыгнуть с дивана и вылететь прямо в окно, чтобы не давать никаких ответов, которые он даже для самого себя не сформировал. Слишком запутанно всё. И хуже всего, что Отабек прав — они оба ему нравятся. И проще не выбирать никого, а просто исчезнуть. Но Отабек ещё удерживает его за руку, и Юра остаётся на месте. Он буквально физически чувствует, как Жан-Жак борется с собой, пытаясь ужиться со своими же тараканами. И, наверное, Отабек прав в том, что никто не виноват. Он говорит об этом так уверенно и спокойно, что Юра даже чуть-чуть верит. А вот Жан-Жак, судя по всему, нет.

— Будешь встречаться с нами обоими?

— Что-о? — Юра таращит глаза, ожидая услышать совсем не это. Выражение лица Отабека даже не меняется. — Я не…

— Ты не будешь встречаться с нами в том смысле, о котором подумал. Нет, — успокаивает его Отабек. — Просто проведёшь время с каждым из нас, пока не примешь решение.

— Я не хочу никого выбирать, это абсурд!

— Мы хотим, чтобы ты выбрал. Потому что ты нам нравишься. И если у кого-то из нас появится шанс, то это будет неплохо. Только в этот раз без споров, ты просто сам выберешь. Достаточно справедливо, Жан?

— Это ни хрена не справедливо! — Юра возмущён. Потому что они перекладывают выбор на него. А это сложно, и он вовсе не готов что-то решать. — Прежде всего для меня.

— Я согласен, — вдруг отмирает Жан. Отабек смотрит на него одобрительно, едва заметно улыбается и немного расслабляется. Перебороть двух упрямцев оказывается сложнее, чем он думал. Он выдохся, но бой ещё не выигран окончательно, потому что Юра сверлит их взглядом и, кажется, вполне серьёзно настроен на убийство.

— Хорошо. Тогда три встречи на каждого, — Отабек решается на ещё один ход. Юра приобретает совсем подозрительный вид. — И ты выносишь решение. В том числе и о том, чтобы не иметь ничего общего ни с кем из нас. Но три встречи, идёт?

Юра надувается, но выглядит сосредоточенно взвешивающим все «за» и «против». Ему до сих пор не нравится эта идея, он не хочет принимать никаких решений и делать выбор. Пусть всё остаётся, как есть, с одним лишь изменением — они больше никогда не встречаются. Жан-Жак и Отабек живут в своём мире, Юра — в своём. Но вот только внутри что-то зудит и предлагает попробовать. Наверное, это его собственная глупость.