Форпост в степи

— Кто там? — прозвучал со второго этажа властный голос Жаклин, заставивший Анию вздрогнуть и напрячься.

— Кто там? — более требовательно повторила Жаклин.

С минуту в коридоре царила глубокая тишина.

— Мне страшно, — прошептала Ания испуганно.

Она услышала звук взводимого курка пистолета, после чего послышался звук легких шагов по ступенькам.

— Это я, Жаклин! — неожиданно выкрикнул Нага и поспешил по лестнице к ней навстречу. — Прости, если потревожил твой сон.

— А с кем ты разговаривал? — спросила она, остановившись. — С тобой кто–то пришел?

— Нет, это всего лишь я мыслил вслух.

С замирающим сердцем Ания дождалась, когда Нага уведет Жаклин с лестницы в ее апартаменты, и поспешила в свою комнату. Ей хотелось быстро раздеться и юркнуть в постель под теплое одеяло. В голове билась одна мысль: «Почему Нага это сделал?!»

13

Капитан Барков не находил себе места. Он ходил по кабинету, сидел в своем кожаном кресле, опять ходил. Что делать? У него не спрашивали разрешения, ему приказывали.

Однако непредвиденные события только разворачивались…

В кабинет Баркова без предупреждения и стука вошли два офицера.

Один был высокий, в мундире улана, другой в форме артиллерийского капитана; первый — с озабоченным лицом, второй — решительный, с хозяйскими жестами, вел себя как дома.

— Проходите, господа, садитесь, — сказал им капитан, указывая на диван и стулья. — С чем пожаловали, позвольте полюбопытствовать?

Высокий офицер криво усмехнулся и сказал второму, как будто Баркова не было в кабинете:

— Ну вот, Антон Семенович, занимайте свое место, которое прямо сейчас освободит Александр Васильевич!

Барков, чуя недоброе, но еще не веря в свое предчувствие, привстал и снова сел в свое кресло. Офицеры расселись на стульях, поставленных у стола для посетителей.

— Ну-с, — сказал он, — надеюсь, вы объяснитесь, господа, кто вы и откуда прибыли?

Он еле сдерживался от желания немедленно выставить этих людей за дверь, но…

Офицер в мундире улана раскрыл принесенную папку, быстро перебрал бумаги, вынул одну из них и передал Баркову.

Александр Васильевич быстро прочитал документ и все понял. Губернатор отстраняет его от занимаемой должности и откомандировывает в Самару.

Буквы стали прыгать и расплываться перед глазами.

Что это значит — отстранить! С надменным видом он выпрямился:

— Откуда у вас эта бумага, господа? Утром, на совещании, его превосходительство мне ничего о смещении с должности не говорил.

— К сожалению, мы приехали немного позже, — ответил майор в форме кавалериста. — А сейчас освободите свое место, Александр Васильевич. Вы прочли документ о назначении на вашу должность Антона Семеновича!

Барков не выдержал и рассмеялся:

— Вот так вот и сразу? Интересно, что за силы до меня добрались?

Майор поднялся с кресла, обошел стол и бесцеремонно взял под руки Баркова и приподнял его из кресла.

— Освободите место, капитан, Антону Семеновичу надо работать.

Барков одернул на себе китель, выпрямился, даже не подозревая, как смешно смотрится со стороны, и крикнул:

— Я буду жаловаться! Губернатору! В Петербург!

— Никуда вы не пойдете, Александр Васильевич, а уедете в Самару, — сказал Антон Семенович. — Вот прочтите приказ и уходите!

Офицеры рассмеялись. А у Баркова язык прилип к гортани. Прочитав приказ и не обронив больше ни слова, он направился к двери. Он лихорадочно соображал, как лучше себя вести, и вздрогнул всем телом, когда его остановил невежливый окрик:

— Стойте, Александр Васильевич!

— Что–то еще? — с суровым лицом обернулся Барков.

— Передайте ключи от столов и двери кабинета.

Барков пошарил в карманах кителя, вынул связку ключей и швырнул их на стол.

— Берите, пользуйтесь, господа, — сказал он. — Пусть они принесут вам удачу!

— Возьми–ка еще вот это, — улыбнулся майор, подойдя к Баркову и вложив ему в руку пакет. — Дома почитаешь.

— Это еще что? — удивился бывший адъютант и тут же добавил: — Очередной плевок мне в лицо?

Офицеры промолчали, хмуро глядя на него. И Барков, прибавив шагу, вышел на улицу. Здесь он огляделся и с грустью осознал, в каком дурацком положении вдруг оказался.

Он с деловым видом шел по городу, и никто не знал, какие муки терзают его ранимую душу. Он вытирал пот на лбу и шел быстро, будто торопился по важному делу. Он долго бродил по улицам города, а волнение никак не проходило. «Какое унижение!» — подумал он.

За две улицы до дома он, однако, снова повернул за угол и пошел в другую сторону. Он вспомнил про пакет в кармане, голова пошла кругом. Надо было его прочесть, но не было подходящего места. Не на улице же читать государственный документ.

За гостиным двором тянулись узкие и безлюдные улочки. Они путались, переплетались в клубок, разбегались и снова перекрещивались. Подул холодный осенний ветер и принес с собой мокрый снег. Капитан устал, продрог; на нем не было ничего, кроме треуголки на

голове, шпаги, кинжала и суконного кителя. На углу он остановился и продумал все еще раз.