Форпост в степи

Сияркул пришпорил коня. Слезы душили юношу. Он взмахнул плетью и поскакал в гибнущий аул навстречу своей смерти. Никто из оставшихся в живых воинов его отца не последовал за ним. Сияркула проводили лишь полными сожалений взглядами.

— Ишь, вояка, — угрюмо высказался ему вслед Ергаш. — Когда на небеса отправишься, передай мой поклон отцу и Аллаху, глупец!

* * *

Маленький отряд, возглавляемый Ергашем, уже час пробирался сквозь заросли ивняка вдоль берега реки. Воины нервничали. Но сабарман Ергаш уверенно вел отряд вперед. Выстрелы в разгромленном ауле затихли.

Воины не радовались, что едут в дальний стан. Боялись ловушки. Иногда сзади раздавался ропот, но Ергаш не оглядывался.

Он верил, что казаки не пошли дальше аула, и сейчас он встретит своих джигитов целыми и невредимыми.

Подъезжая к стану, Ергаш решил выслать вперед разведку: свободен ли стан и нет ли там засады?

Он не такой дурак, как покойный Юсуп, чтобы действовать наобум. Потребовав, чтобы все соблюдали тишину, Ергаш послал вперед трех воинов. И в это время со стороны прибрежного ивняка прогремели выстрелы.

— Джигиты! — крикнул он. — Уходим в степь через воду! Их не может быть много, и они не поскачут за нами!

Люди перед лицом смертельной опасности слушались его безоговорочно, а это придало ему силы.

— Великий Аллах поможет нам! Вперед, храбрые джигиты!

Небольшая группа казаков выскочила из зарослей вслед за

Ергашем. Зазвучали выстрелы, и пули полетели вдогонку за беглецами.

— Спасайся! — закричал Ергаш, надеясь, что его не услышат преследователи. — За мной!

Подстегивая коня, Ергаш как на крыльях перелетел речушку. Попутно он увидел, как рухнул Ирек с коня. Но его конь скакал по степи, как демон из преисподней, и вскоре преследователи отказались от погони.

«Что же теперь будет? — думал он, яростно пришпоривая бока бедного животного. — Куда теперь мне деться?»

Все воины Юсупа и многие его воины порублены и застрелены. Казаки не берут в плен. А может, взять пистолет и пустить себе пулю в лоб? Всего одну лишь пулю?

Но Ергаш тут же отогнал от себя недостойную мысль. Это последняя мера, удел слабых. Аллах позволил ему остаться в живых, значит, он еще нужен Всевышнему здесь, на земле. Ергаш пригладил рукой развивающуюся на ветру жидкую бороденку и пригладил брови. Он еще попытается… Столько лишений, жертв не должны пропасть даром. «У меня еще есть силы, — сказал себе Ергаш. — Прочь, смерть!»

* * *

Вечером, когда Иван Кирпичников продвигался со своим отрядом по степи, навстречу попался высокий худой старик, который сказал, что его зовут Умар и что он покажет казакам дорогу к аулу, где затаились Ергаш и его брат Юсуп.

— Почему ты хочешь нам помочь? — спросил его Кирпичников, заподозрив старика в том, что тот собирается заманить отряд в засаду.

— Я ненавижу их обоих, — сказал Умар. — Это дети шайтана, и они должны умереть!

— Ты желаешь убить их нашими руками? — снова спросил старика Кирпичников. — Аж интерес забират зараз, чем же оне перед тобой эдак провинились?

— Они истребили моих сыновей, — ответил Умар. — Чтобы завладеть моим аулом.

— А для какова ляду он им понадобился?

— Чтобы прятаться от врагов, которых у него больше, чем ковыля в степи.

— А чего оне глаз положили именно на твой аул?

— Потому что он далеко от дорог и путей караванных, — со вздохом пояснил Умар. — Зимой степь так заносит снегом, что к аулу никому не добраться.

— А сейчас мы смогем к нему добраться незаметно? — заинтересовался Кирпичников.

— Да, — ответил старик. — До аула рукой подать, но без меня вы его не найдете.

— А воинов как много у них?

— Сабель триста у Юсупа. Ергаш с собой тоже сотню привел.

— Забавно, — задумался Кирпичников и вопросительно посмотрел на толпящихся рядом казаков. — Что, ребятушки, выдюжим?

— Выдюжим, Ивашка, не сумлевайся! — зашумели решительно настроенные казаки.

— Туго придется, однако.

— Ниче, бывало, и хуже доводилось!

— Они не ждут вас, — дождавшись, когда смолкнут казаки, заговорил старик. — Они беспечны, и в том ваше преимущество!

— Я гляжу, ты хорошо знаешь своех врагов, аксакал? — удивился Кирпичников.

— Еще бы. Они оба — мои родные племянники!

Отряд спешился. Умар шел рядом с Иваном и печально рассказывал ему, что его аул братья превратили в разбойничье гнездо, что сюда они приводят захваченных людей, обращают в рабов и угоняют в Хиву и Бухару на невольничьи рынки. По словам Умара, братья- разбойники хранят в ауле и награбленное добро. Там же они замышляют очередные налеты.

Кирпичников внимательно посмотрел на аксакала. Он увидел утомленное лицо в крупных, резких морщинах, выбеленные сединой брови и ресницы.

— Видать, сильно тебя обозлили племяннички, Умар?

— Эти сучьи дети растоптали меня, — ответил старик. — Только прошу тебя, атаман, когда резать этих нечестивцев будете, женщин и детей не троньте. Они и без того настрадались от Юсупа и его выродков.

— В том обещанье свое даю! — заверил его Кирпичников. — А те- перя айда. Указывай путь, старик. Уже и солнышко в самый раз за холмы прячется…

Сзади, глухо погромыхивая, шел отряд. Темнело, и небо заволакивало тяжелыми тучами.