Фотограф

Амелия нахмурила лоб. Она явно не была в настроении для объяснений.

– Что ж, – осторожно начал Фритц, – суррогатная мать – это женщина, которая помогает людям получить ребенка.

– Как? – Натали было действительно интересно.

– Она вынашивает ребенка, если другая женщина не может этого сделать, – объяснил Фритц.

– В животе?

– Да.

– Это странно, – заметила Натали. – Как будто она мама, но при этом она не мама.

– Заткнись, Натали! – крикнула Амелия.

Мне было невыносимо слышать, как резко она разговаривает с дочерью. Я подошла к Натали и встала позади нее, стремясь поддержать. Она была такой уязвимой. Я практически могла видеть, как ранят ее слова матери.

– Дельта, я все пытаюсь понять. – Рука Амелии блуждала по волосам, как бабочка, без какого-либо реального направления. – Ты предлагаешь себя в качестве суррогатной матери для нашей семьи?

– Я очень люблю вашу семью.

Все, чего я желала, было прямо передо мной, но я чувствовала, что одна ошибка может свести на нет любые возможности.

Амелия взяла меня за руку, ее пальцы были в оливковом масле.

– Если ты предлагаешь стать суррогатной матерью для нашей семьи, – она посмотрела мне в глаза, – мой ответ – да, и моя благодарность не знает границ.

Поток воздуха поднял меня над землей. Я не ответила. Я боялась, что мой голос выдаст волнение. Сила тяжести больше не действовала на мое тело. Я была невесомой.

Слезы текли из глаз Амелии. Она говорила сквозь рыдания:

– Но ты не можешь предать нас, предать наше доверие. Я не смогу снова пережить такую боль.

– Даже не знаю. – Фритц нахмурился и посмотрел на пол. – Это… Мне кажется, просить подобное – это слишком.

Его голос дрожал. Казалось, его не вполне устраивала эта идея, но и не было сил, чтобы напрямую бросить вызов Амелии.

– Мы хотим, чтобы ты была нашей суррогатной матерью, – всхлипнула Амелия, затем закусила губу и сглотнула. – Конечно, мы найдем способ все тебе компенсировать.

– Я не возьму у вас денег.

– Хоть какая-то компенсация, – настаивала Амелия. – Иначе будет неправильно.

В ее голосе я слышала скрытую панику. Это был страх, что я могу сказать «нет». Или что я могу сказать «да» и потом передумать. Амелия была в отчаянии, и отчаяние сделало ее уязвимой.

– Деньги не…

– Мы будем бесконечно благодарны, – еще раз сказала Амелия.

– Конечно, – подтвердил Фритц, – мы будем благодарны.

– Зачем это Дельте? – Натали грызла ногти.

Я положила руку ей на плечо.

– Радость приносить жизнь в этот мир.

Девочка дрожала.

– Я в это не верю.

– Натали! – рявкнула Амелия.

– Не надо делать вид, что это важно и для меня. – Натали встала и отошла от меня и Амелии.

– Прекрати! – потребовала Амелия. – Прошу прощения за поведение Натали. – Амелия смотрела на меня. – Ты даже не представляешь, какой огромный подарок даришь нам.

– Я хочу быть в другой семье, – сказала Натали.

Фритц поднял обе руки.

– Достаточно.

– На прошлой неделе мама дала мне пощечину, – громко сообщила Натали.

– Иди в свою комнату! – Амелия уже кричала.

Натали побежала к лестнице. Мы слышали, как ее шаги взбегают вверх.

– Ты ее ударила? – тихо спросил Фритц.

– Да как ты мог в такое поверить?! – Ярость Амелии разлилась по комнате.

– Я просто не понимаю…

– Да пошел ты…

– Нервы у всех на пределе, – вмешалась я в ссору. – Это так тяжело для всех вас. Вы не против, если я поговорю с Натали?

Ответное молчание я восприняла как согласие.

Дверь в комнату Натали была приоткрыта. Я тихонько постучала.

– Заходи.

Она лежала на кровати поверх пурпурного стеганого одеяла с единорогом.

Я закрыла за собой дверь.

– Я ненавижу этот дом, – сразу заявила Натали. – Хочу жить где-нибудь еще. Она подняла ноги в воздух, а затем стала поочередно выпрямлять их. – На самом деле мама не била меня.

– Конечно же, нет.

Я почувствовала облегчение, но в то же время испытала легкое разочарование. Я хотела, чтобы Натали нуждалась во мне. Я хотела быть незаменимой.

– Просто мама так сильно хочет ребенка. – Девочка перевернулась на бок, чтобы видеть меня.

– Я знаю.

– Она хочет ребенка гораздо больше, чем меня. Это нелепо. Я не так уж интересна.

– Натали…

Она села и прижала колени к груди.

– Она говорит, что никто в семье ее не поддерживает.

– Ты еще ребенок.

– Она вынуждена заботиться обо всем. – Натали сняла с руки браслет. – Папа не так много работает, как она. Мама говорит, что она тонет. – Она вернула браслет на место. – И еще что хочет, чтобы от меня было больше пользы.

– Твоя мама в последнее время плохо себя чувствует, но это не имеет к тебе никакого отношения.

Я рассматривала фотографию Натали и ее отца, стоящую в рамке на столе. На ней он качал дочь на качелях на игровой площадке.

– Я не делаю ее счастливой. – Натали оттянула браслет, и мне показалось, что он вот-вот лопнет. – Она, наверное, думает, что это моя главная задача.

– Дорогая, ты не должна пытаться, решить все проблемы мамы.

Натали с таким не справится, а вот я – могла. Поразительно. Я была в состоянии сделать Амелию счастливой. Ко мне снова вернулось ощущение невесомости.

Натали пристально посмотрела на меня.