Фрагменты сожалений

Идущий впереди остальных Игнатий разделял страх девушки, ему и самому было уже не до веселья, поэтому он, неосознанно понизив голос, ответил:

– Хорошо, оставайся на месте. Мы только заглянем за ящики – и все вместе потом вернемся наверх. – Ощутив рукой короткую вибрацию (уже вторую со времени повторного входа в чулан, первая из которых осталась проигнорированной им) от смартфона, он посмотрел на дисплей: оповещение об оставшихся пяти процентах заряда. «Хреновый знак, старик. Ты вот-вот впадешь в дрему».

Оставив трусишку Марину, все двинулись дальше. И ступали тем медленнее, чем ближе подбирались к ящикам. И вот преодолен последний десяток шагов – и они у цели, оставалось только эти ящики, в высоту достигающие лба Игнатия, обогнуть с торца.

Игнатий все так же был впереди. За ним стояли рядком Максим, Валерия и Лиза, за спинами которых топтались остальные. И всем им пришлось зажать носы, поскольку вонь чертовски обострилась.

Белокурый самопровозглашенный ковбой тяжело задышал. «Там просто дохлая собака или крысы, – пытался он себя успокоить, – не паникуй». Затем вспомнил окончание рассказанной Арсением истории: «Трупы троих время от времени появляются здесь, внутри дома, и исчезают, стоит кому-нибудь увидеть хотя бы одного из них». И себе же повторил: «Не паникуй, сукин ты сын! – А после – также в мыслях выругался в адрес приятеля. – Будь ты проклят, черт бы тебя побрал. Неужели эту историю ты не выдумал?!» Он повернулся к стоящим позади:

– На счет три я загляну за ящики, окей? – Повернувшись обратно, сжал пальцы в кулаки, разжал и начал отсчет: – Раз… два… – «Боже, что же там может быть? Что? Почему мне кажется, что предположение о дохлых животных – полная чушь?!» – …три!

В каком-то смысле дороги назад уже не было. И подросток в два широких шага завернул за ящики, не переставая светить перед собой. Замер. Все, кто смотрел на его лицо, позднее могли поклясться: несмотря на свою бледность, он в мгновение побледнел еще сильнее, словно кровь в его организме разом отхлынула к ногам. Рукой он ощутил очередную вибрацию – и фонарик погас. Но тех секунд, что свет позволил ему разглядеть под ногами, хватило с лихвой, чтобы помнить увиденное одним четким кадром до конца своих дней.

Лицо его в ужасе вытянулось. Едва не выронив смартфон, он развернулся и, задев коленом угол ящиков и оттого чуть было не свалившись, все же восстановил равновесие, молча пробежал мимо шестерых ровесников, мимо Марины и ринулся к выходу из подвала. Она, все прекрасно поняв, метнулась следом за ним, разок добротно, едва не вывихнув ногу, споткнувшись об одну из ступеней.

Оставшимся внизу отчетливо были слышны над головами шаги двух пар ног (при этом местами под их весом скрипели доски, опадала грязь и пыль), с коротким промежутком проследовавших друг за другом сначала в сторону зала, затем, почти сразу же, к выходу из дома.

Когда громыхнула отворившаяся входная дверь, шестеро стоящих столбами переглянулись.

А через несколько мгновений все они смотрели на кем-то небрежно закинутый за ящики труп. Человеческий труп.

– Твою мать… – прошептал Антон. Развернулся и побежал прочь из этого проклятого места.

Арсений и Наташа – последняя боролась с подступающей тошнотой – тоже рванули к выходу из подвала. Максим, дернув за рукав свою девушку, быстрым шагом направился за ребятами, уверенный в том, что Лера, получив сигнал, отставать не станет, поэтому не оглядывался назад. Однако Валерия сбегать не торопилась. Стоя за спиной Лизы, она переводила взгляд с трупа на ее затылок и обратно. И как только та шевельнулась, наверняка собравшись развернуться и дать деру, Валерия, плотно сжав губы и сдвинув бровки, с силой толкнула ее в спину. И Лиза, не успев сообразить, что произошло, рухнула рядом с мертвецом, прямо лицом к лицу.

Пока Валерия убегала к выходу, Лиза визжала и визжала, и ее вопли являли собой самую сладостную музыку для ушей первой.