Франкенштейн в Багдаде

Так, в мгновение ока Фарадж ад-Далляль превратился в самого крупного владельца недвижимости в квартале и набрал целый штат помощников и подручных. Люди возмущались его «преступной» деятельностью, однако кроме пощечин и пинков, которыми он награждал вставших у него на пути особо несговорчивых граждан, ад-Дялляль не преступал буквы закона. Он никого не убил и ничего не украл, по крайней мере напрямую. Он знал, что в квартале есть места, где собираются бандиты, узнавал некоторых в лицо, но не вступал в открытый конфликт ни с одним из них, если не был уверен, что с противником легко справиться – сдать своим друзьям из полиции, способствовать, так сказать, его аресту. Он знал, что жители недолюбливали американцев, которые спокойно расхаживали по кварталу и могли зайти в салон к парикмахеру или в булочную купить горячих лепешек. Конечно, никакой проблемы он в том не видел, но держался от американцев подальше, чтобы не вызывать у местных еще большего недовольства.

Четверо молодых ребят, работающих на ад-Далляля, распахнули настежь двери гостиницы и приступили к выполнению его задания. Они должны завершить начатое прежним хозяином, Абу Анмаром, – избавиться от старой мебели. Прежде всего снести на помойку большой деревянный стол, за которым Абу Анмар просидел много лет. Взявшись вместе за края, они подняли громадину и с трудом потащили, проклиная Абу Анмара за то, какую тяжесть он им оставил. Наконец удалось выволочь этот хлам на тротуар.

Ад-Далляль перебирал в руке черные четки, наблюдая за их работой. Он даже крякнул от того, насколько доволен он был сам собой. Но наслаждаться ему пришлось недолго. Через день после отъезда Абу Анмара ад-Далляль стоял в половине седьмого утра напротив входа в гостиницу с тарелкой из китайского фаянса в руках. Он вышел с утра пораньше, чтобы купить хлеба и каймака на завтрак семье, и остановился на мгновение еще раз взглянуть на это враждебное ему здание, которое в конце концов он приобрел в собственность. Ад-Далляль смотрел на свое отражение в витрине гостиницы и любовался новой вывеской, заменившей «аль-Урубу». Внезапно тарелка выскользнула из рук и его оглушил взрыв. Самый страшный взрыв за историю квартала аль-Батавин.

2

В этом чудовищном теракте Фарадж ад-Далляль, которому не было суждено умереть в этот день, не погиб. Ему предстояло прожить еще достаточно для того, чтобы изменить свое отношение ко многим вещам на свете и начать совсем по-другому вести свои дела. Он еще должен будет испугаться до мурашек и поверить в то, что Илишу на самом деле блаженная, а не умалишенная, как он все это время ее называл. Она одержит над ним победу, так же как Абу Анмар и остальные соседи, у которых полученные им увечья вызовут искреннюю жалость.

За неделю до теракта он заключил еще одну выгодную сделку. С Илишу. Наконец старушка сдалась и согласилась продать свой дом, объяснив, что поменяла решение, потому что Даниэль вернулся. Ее сын, которого она ждала четверть века. Его возвращение совпало с двадцать девятой годовщиной восшествия на патриарший престол Церкви Востока Мар Дынха. Илишу посетила празднования, приуроченные к этому событию, в церкви Мар Кардага в Кемп аль-Киляни, и вернулась оттуда умиротворенная духом. По дороге туда она миновала площадь ат-Таяран, прошла через стихийный овощной рынок и шумную парковку в самом начале улицы Шейх Умр, после проделала пешком обратно тот же путь и ничуть не устала. Привычной боли в ногах как не бывало. О том, чтобы появиться у отца Иосии, она не стала даже думать, так как ей очень уж не хотелось вновь спорить с ним о дочерях. По крайней мере, они не увидят ее там до следующего церковного праздника. У нее было столько энергии, что она, зайдя во двор, задумала подмести его и полить из шланга, но ей помешало чуть слышное постукиванье в дверь.