Франко-прусская война. Отто Бисмарк против Наполеона III. 1870—1871

К этому ряду обвинений можно добавить и неспособность властей обеспечить бесперебойное функционирование субординационной цепочки. Гамбетта поехал в Лион помочь Брессолю сформировать 24-й корпус, де Серр оставался в ставке Бурбаки, Фрейсине – в Бордо, и эти три ключевые фигуры сразу же утратили связь друг с другом. Гамбетта, который перед отъездом передал все полномочия по организации военной операции де Серру, к 23 декабря убедился, что вообще не владеет ситуацией. «Я не могу управлять отсюда, – телеграфировал он из Лиона, – но необходимо, чтобы меня держали в курсе событий». Фрейсине, например, принял меры, чтобы Брессоль вышел из поезда в Безансоне. Де Серр внезапно сменил пункт назначения на Доль: с какой стати? И де Серр пояснил, войска Брессоля в таком состоянии, что 24-й корпус лишь неделю спустя будет готов для переброски, да и тогда от него будет мало толку. Фрейсине, со своей стороны, нашел, что энергия и инициатива де Серра имели свои недостатки, и 2 января выговорил ему по телеграфу. «Я понимаю, что Ваше вмешательство продиктовано патриотическими устремлениями минимизировать абсолютное несоответствие должности командующего в звании генерала, – писал он, – но это – неосуществимая задача, и Вы лишь усугубите проблемы, пытаясь сами разобраться с ними». Но без присутствия де Серра сомнительно – было бы что-нибудь вообще сделано. Единственной надеждой на спасение кампании, столь безответственно начатой, была и оставалась опора на неутомимого гения импровизации, каковым и проявил себя де Серр. Он как ни в чем не бывало проламывался через «бетонную стену» железнодорожных служащих, реквизировал трудовые ресурсы для приведения в порядок железнодорожного полотна, умел подольститься к Гарибальди и очаровывал генералитет. Задача де Серра относилась к категории невыполнимых, однако предпринимаемые им усилия для ее выполнения были воистину геракловы.

Только 30 декабря Бурбаки был более или менее готов выступить. К тому времени 24-й корпус подтянулся из Лиона и образовал его правое крыло в Безансоне, 20-й корпус продвинулся дальше вниз по течению Ду в Доль, 18-й корпус приближался к верховьям Соны в Осоне, а войска Кремера вошли в Дижон по пятам немецкого гарнизона, который Вердер, встревоженный дошедшими до него слухами, второпях оттянул назад. Теперь начало операции зависело от Бурбаки. Первой своей целью он избрал снять осаду Бельфора и изолировать осаждавших, которых он вначале предлагал оттеснить к Везулю. Но теперь Фрейсине и де Серр устрашились. Передвижения немецких войск северо-западнее Дижона (на самом деле это была осторожнейшая из всех предупредительных разведок 7-го корпуса) послужили основанием для опасений Фрейсине, что задержка на железных дорогах неустранима и последствия ее гибельны, и что немцы теперь перестраивались для нанесения сокрушительного встречного удара по силам Бурбаки. Де Серру и Бурбаки Фрейсине 30 и 31 декабря выслал тревожные сообщения, убеждавшие их поторопиться. Если они своевременно не доберутся до Везуля, предупреждал он, до абсурда сгущая краски, им придется иметь дело с армией численностью в 150 000 человек, не говоря уже о подкреплениях, прибывающих из Германии. Он убедил Бурбаки в своем сообщении, и тревожном, и недостоверном, о том, чтобы он выжал из своей армии хоть «чуточку мобильности, демонстрируемой нам сейчас прусской армией». И Фрейсине решил направить к Бурбаки и 15-й корпус из района южнее Луары.

Это решение о посылке 15-го корпуса стало еще одной ошибкой, и Фрейсине лишь углубил ее, полностью приняв на себя контроль за передвижением корпуса. Последовавший за этим хаос был крупнейшим из всех выпадавших на долю Франции. Фрейсине не только совершил череду обычных ошибок, он решил выгрузить корпус из вагонов не в Безансоне, где было достаточно места на платформах, а в расположенном дальше вверх по течению Ду Клервале, где этого места практически не было. В результате возникших задержек движение всех воинских эшелонов застопорилось, что, в свою очередь, отнюдь не избавило солдат от мучивших их голода, истощения и холода, а что еще хуже, перекрыло все железнодорожные пути, по которым осуществлялся войсковой подвоз, по сути оставив остальные войска ни с чем. 15-й корпус увеличил численность войск Бурбаки, но его прибытие не только снизило их маневренность, но вообще обрекло на неподвижность.