Франция в начале XVII века (1610–1620 гг.)

Однако для оценки удельного веса партии Конде в 1615 г. недостаточно перечисления ее членов. Необходимо оценить вес тех вельмож, которые занимали в то время позиции лояльных «слуг» короля. Это были по-прежнему четыре брата Гиза во главе с герцогом, затем два побочных брата короля Вандомы, старший из которых, Цезарь Вандом, был губернатором Бретани и в 1614 г. одним из самых активных членов коалиции грандов. Вне партии Конде был в 1615 г. и старый герцог д'Эпернон, чье влияние могло соперничать с влиянием герцога Бульона. Следовательно, в 1615 г. партия принца отнюдь не вобрала в себя даже большинства грандов. Противовесом ей была другая группа, обладавшая если не преимущественным, то почти равным положением. Но в противоположность партии Конде, осуществлявшей известное единства действий, «лояльная» группа феодальной аристократии в большей степени раздиралась внутренними ссорами и соперничеством. Ее «верная» служба королю и на этот раз обусловливалась особыми обстоятельствами, которые временно привязывали к трону того или иного вельможу. Эта лояльность была крайне ненадежна и требовала для своего продления и укрепления немалых денежных даров и пожалований политического характера. Неблагоприятным для правительства обстоятельством было наличие в партии Конде губернаторов Пикардии и Иль-де-Франса, а также государя Седана, так как владение некоторыми городами в этих провинциях облегчало грандам получение военной помощи из-за границы. Опыт смуты 1614 г. показал, что без союза с гугенотами и без наемных иностранных войск партия Конде не могла рассчитывать на значительные успехи. Поэтому насущными задачами правительства являлась изоляция феодальной аристократии от иностранных государств, а также разобщение Конде и гугенотов, для чего следовало не допустить продвижения армии принцев на юг за Луару в гугенотские западные провинции.

* * *

Сразу же по получении отказа принца 30 июля король направил в парламент декларацию по поводу разрыва с Конде и предстоящей войны. В ней указывалось, что при переговорах были приняты все пожелания принца в части общественных дел, но отвергнуты его личные притязания, что и вызвало войну.[553] Эта декларация открыла собой целую серию документов подобного рода, в которых обе стороны — и король и принцы — апеллировали к парламенту и к общественному мнению, освещая события со своей точки зрения. Ответом на эту декларацию был манифест Конде из Куси от 9 августа, адресованный уже не королеве, как в 1614 г., но всем судебным корпорациям и всем сословиям. Изданный в Седане и перепечатанный в других городах, он был разослан по всей стране и за границу. Масштаб действий принцев значительно расширялся по сравнению с 1614 г.

Изменился в соответствии с обстановкой и тон манифеста. Если за год до того Конде еще только нащупывал почву и пробовал свои силы (чем объясняется эклектичность манифеста 1614 г. и его попытки отразить недовольство и чаяния всех слоев общества), то в манифесте 1615 г. очень резко проступили две основные линии: 1) защита и восхваление Парижского парламента и 2) порицание испанофильской политики правительства. Наряду с ними фигурировала, разумеется, и старая тема — нападки на «безвестных» (venus de rien) «дурных» советников — маршала д'Анкра, канцлера Силлери, Вильруа и других, которые обвинялись в узурпации власти, в притеснении грандов, в произвольном распоряжении пенсиями и всеми должностями. Больше всего доставалось д'Анкру: было сказано, что он особенно заинтересован в том, чтобы отменить полетту, так как это даст ему возможность заместить своими креатурами все важные места и тем самым увеличить свою клиентелу и влияние. Д'Анкру же приписывались замыслы ареста Конде и других принцев.

Это натравливание парламента и всего чиновничества на д'Анкра как на главного виновника отмены полетты в начале 1615 г. сопровождалось попыткой разжечь давнишнюю распрю парламента с Большим советом (т. е. с судебной палатой, составлявшей часть Королевского совета), узурпировавшим, по мнению чиновников, часть функций и компетенции «верховных судов». Таким образом, манифест был рассчитан на привлечение в лагерь Конде гугенотов и парламентов. Кроме того, принц стремился использовать общее недовольство Генеральными штатами, не давшими никакого облегчения для народа. Он заявлял в манифесте, что министры запретили ему доступ на Штаты, посему он и не смог использовать их для задуманных реформ.

Целью манифеста являлась реформа Королевского совета и отставка правительства. Была в нем еще одна новая и очень опасная для; правительства нота. Конде заявлял, что если против них, «наилучших» людей королевства, будут двинуты войска, они будут защищаться и призовут к себе на помощь иностранные государства.

Королева не ответила на манифест, но появилось множество памфлетов,[554] защищавших политику правительства и не пропускавших без ответа ни одного из важных пунктов манифеста.