Французская демократическая миссия в Европе и ее конец

Чехословакия должна была стать искусственной Швейцарией, образовавшейся подобным же образом, которую приводили для сравнения. Все народные антагонизмы намеревались устранить таким способом и преодолеть напряженность через уравнение на основе французской культурной системы. Свобода народов на почве демократической цивилизационной идеи праздновала здесь свой триумф. Из объединения народных групп надеялись создать благоразумного единого индивидуума в духе Вальдек-Руссо (17), который получил бы масштаб для своей деятельности во всех областях жизни, от политики до культуры и социальной жизни, из унифицированного, определяемого французской демократией мирового духа.

Со всей ясностью эта система обнаружила свою фиктивность не только во Франции, но в последние двадцать лет в глазах всего мира. То, что Чехословакия встала под охрану Немецкого Рейха, было только последним актом общего фиаско европейского порядка в восточноевропейском пространстве. Там, где Франция исходила из идеи общей однородной государственной массы, которую она должна была создать, volonte generale /общая воля – И.Б./, естественные силы и связи с наибольшей активностью действовали на соответствующую народность. Народности Германии, Словакии, Венгрии и Украины были значительно прочнее искусственного единства чехословацкого государства.

Согласно французскому представлению народы оценивались на основе того, принимают ли они французскую цивилизационную систему, или нет. Чехи относились к тем, кто отдал себя в распоряжение этой системы, и в культурном отношении составляли особенно высокоценный народ, который поэтому должен был осуществлять естественно обоснованное господство над немецкими народными группами. Если Франция пыталась организовать контроль за переходом Германии на путь общей цивилизации и при необходимости принимать решительные меры в интересах демократии, то чешский народ должен был делать то же самое в отношении народных общностей, особенно немецкой, которые согласно французской идеологии еще не созрели для этой системы, и потому сначала должны быть воспитаны в соответствующем духе. На основе этой шкалы ценностей была создана фикция чешского культурного превосходства, которая все фактические отношения изображала в резком противоречии с историей. Роль носителей цивилизации и культуры в отношении немецкого народа внутри этой системы отводилась чешскому народу. До настоящего времени эта роль не только не менялась, но к тому же основывалась на неописуемой ненависти и разладе между народами.

На примере Чехословакии видно, что согласно французскому разделению на цивилизованные и нецивилизованные народы, в зависимости от того, признают они или нет французскую цивилизационную идею, государства попадали в одну из этих категорий. Эта идея не только не осознавалась как фикция, но служила на пользу плохо функционирующей идеологии интересов демократической Франции. Тщетно также благоразумные люди во Франции сознавали опасность демократической идеологии, обнаруживали и обращали внимание на лежащие в этой системе опасности для самой Франции.

C. Поиски виновных

Новый порядок Европы, осуществлявшийся Францией на основе своей демократической идеологии путем строительства новых государств, таким образом, окончился провалом. Но как Франция должна была объяснить это крушение своим гражданам, как она оправдывала это перед миром, ставшим свидетелем явной несостоятельности французского демократического мирового порядка? Каким образом она, наконец, должна была ясно объяснить свое новое положение в мире? Здесь Франция использовала чрезвычайно показательные методы для объяснения общей ситуации, в которой она находилась перед войной. Французское правительство исходило из попытки найти виновников. Они постоянно обнаруживались в образе действий ответственных лиц в каждой конкретной ситуации. При этом резко различались два периода, и в соответствии с этим рассматривался вопрос о вине до и после событий национал-социалистической революции.