Французская демократическая миссия в Европе и ее конец

От обозначения этой войны, как миссионерской, до утверждения, что все народы, удаленные от очага пожара, должны быть заинтересованы в этой борьбе за свободу мира, лежит прямой путь к заявлению Перно. и к открытому нарушению нейтралитета, которое мировые державы должны позволить себе в этой войне /в статье «Мораль силы», «Le Temps»,от 27.12.1939г./. Это нарушение с самого начала было идеологически обосновано и представлялось тем весомее, чем выше вклад нейтралов в борьбу за освобождение мира, что в окончательном итоге после победоносной войны может быть записано на их счет.

С этой точки зрения признание нейтралитета возможно только когда он является благожелательным нейтралитетом, оказывающим косвенную поддержку борьбе за свободу мира, нейтралитетом, который складывается, исходя из обстоятельств, и полезнее явного вклада в дело демократии. Такой нейтралитет признается и при случае также вознаграждается. Этот благосклонный нейтралитет сохранял в мировой войне, например, Шпицберген. Любой другой нейтралитет, безразличный к делу борьбы за свободу, во имя которой должен был вестись крестовый поход, есть ничто иное, как предательство дела свободы. Английский юрист-международник сэр Джон Фишер Вильямс еще в 1936г. под впечатлением союзных санкций против Италии сравнил нейтралов с ангелами, которые в решающей борьбе между Богом и дьяволом остались нейтральными, и которые в духе Данте понесли особенное презрение и наказание от Бога /к этому – Карл Шмитт, «Обращение к дисциплинарному понятию о войне», 1938г., с.325/.

Таким образом, дух и содержание нейтралитета определяются через миссионерскую войну; больше нет никакого нейтралитета в себе, никакого нейтралитета ради нейтралитета. Остается единственный вопрос: «Кому необходим нейтралитет?». С миссионерской войной вводится новая норма в право о нейтралитете, которой измерены все сопутствующие понятия, и на основе которой они должны быть оценены. Нейтралитет, следовательно, мог бы еще сохраняться согласно унаследованным правилам о нейтралитете, но который в результате используется врагом дела свободы, и которому при всех обстоятельствах необходимо препятствовать.

Соответствующей стране нужно разъяснить ее обязанности в отношении дела свободы, если она вообще может быть причислена к кругу мировой цивилизации и культуры. Иначе она рассматривается как нерадивый должник и в случае необходимости будет вынуждена мириться с принудительным взысканием своей части долга для охраны цивилизации и дела свободы в отношении факта тирании. Нейтралитет в таком случае при его малейшем использовании является также только ступенью в борьбе демократии за свободу в мире. Ради чего и как твердо это использование должно применяться, зависит от того, насколько те, кто участвуют в авангардных боях за дело свободы, считают это необходимым в своих интересах.

Необходимость приобщения к борьбе за дело свободы без всяких размышлений становится высшим вкладом, когда это будет затребовано и вынуждено. Чем тверже в какой-то стране проникнет в сознание высота этой задачи в борьбе за свободу мира, тем естественней и радостней народ и правительство подчинятся этому требованию. Правительство также должно отказаться от строгого нейтралитета, так как такой нейтралитет явно задерживает вступление на путь борьбы за свободу, поскольку он указывает на то, что правительство действует против интересов собственного народа, чьей свободе способствует эта борьба, и чья свобода уничтожается, когда эта борьба заканчивается. Такое правительство, поэтому, само является тираническим, оно, по меньшей мере, не осознает подлинных интересов своего народа.

Оценка нейтралитета в мировой войне, его критериев и требований завершает картину демократической мировой миссии Франции в войне 1939г. Так далеко в прошлой мировой войне не осмеливались идти на риск. И всё же речь идет только о крайнем следствии этой идеи, на которой, если продумать ее в деталях, покоится общий идеологический образ Франции в войне 1939г., – идеи демократической мировой миссии, спасения демократических принципов мира, которому угрожает национал-социалистический режим и его мировая тирания. То, что к началу прежней мировой войны еще представлялось незавершенным, и только в ходе войны было резко сформулировано и выдвинулось на передний план в идеологической борьбе против Германии, на этот раз уже к началу войны 1939г. было подготовлено во всех подробностях. Поэтому речь идет ни о чем другом, как о возведении и продолжении старой линии поведения.

V. Обманутые ожидания Франции