Французская демократическая миссия в Европе и ее конец

В результате пришли к следующей гротескной ситуации: идеологи типа Барреса, которые, возможно, сами серьезно верят в политические, экономические и культурные симпатии Рейнланда к Франции, поставили перед Парижем политическую проблематику, представляя исторические воспоминания, как конкретную реализацию в современной эпохе, и будущее французской внешней политики изображали с лучезарным оптимизмом. Между тем, в это время французские генералы стояли перед неразрешимой задачей – необходимостью сформировать народное мнение для проведения в жизнь программы рейнландской политики на демократической основе. – Попытка, которая окончилась явным провалом.

IV. Жак Банвиль, современный возвещатель рейнской теории Ришелье

Рейнландская политика верховного комиссара и идеологическая «обшивка» этой политики Барресом была последней попыткой, которую Франция предпринимала с 1789г. для осуществления демократической миссионерской задачи предполагаемого ослабления Германии. При этом особенно интересно, что эта линия в отношении Германии в целом сохранялась и была установлена с тем, чтобы реализоваться в мировой миссионерской войне. Предполагаемую цель намеревались достигнуть введением демократии в Германии и ее последующим демократическим приобщением к господствующей идеологии /Gleichschaltung – специфический термин национал-социалистов, использованный в данном случае для характеристики французских действий – И.Б./.

Эта французская идея обрести союзников в Германии для выполнения своей миссии была полностью разрушена национал-социализмом с началом войны. После того, как эмигрантская идеология и основанные на ней пророчества полностью провалились, Франция окончательно отказалась от общей маскировки своих внешнеполитических целей с помощью демократического мышления. Отныне на передний план выступила другая личность, чье имя символизирует новую программу: Жак Банвиль, современный возвещатель чисто абсолютистской теории Ришелье. Он является резким противником демократической идеологии Барреса, резчайшим противником демократической миссионерской идеи в отношении Германии. Уже во время текущей мировой войны Банвиль пропагандировал идею о возврате к системе Ришелье и потому делал упреки французской внешней политике последнего столетия, так как, по его мнению, она уклонялась от этой линии. Он, однако, не осознавал, что демократические революционные идеи, связанные с миссионерской идеологией постоянно имела в виду политика Ришелье и в том случае, когда ее намеревались осуществлять другими средствами.

Французские революционные идеалы, напротив, приводили только к тому, чтобы дать духовное оружие к внутреннему сплочению Германии. Но ее противники намеревались воспрепятствовать тому, чтобы Германия добилась такого национального единства, каким обладала Франция. Однако Банвиль не понимал, что с помощью демократической миссионерской идеологии, прежде всего, открывалась возможность для отдельной части Германии «выскочить галопом» из этой объединенной страны, и общая конструкция, возведению которой не препятствовали, хотя и обладала достаточной силой сопротивления, вновь должна была ослабнуть, /т.е. французские усилия складывались с фактическим коллаборационизмом внутригерманских противников единства Германии до 1933г. – И.Б./.

Для Банвиля идеал внешней политики лежал в традиционной системе французских королей. Он раздавал им похвалы, так как они, как «наследственные хранители французской безопасности бережно обращались с французской кровью и использовали «все неполадки», которые обезоруживали германский колос, чтобы посеять в нем раздоры и отвлечь его внимание» /Ж.Банвиль, «История двух народов», немецкое изд. 1939г., с.9/.