Французская демократия

Между коммунистами есть люди мене нетерпимые, неотвергающіе безусловно собственность, промышленную свободу, независимость и самодятельность таланта; по крайней мр, не запрещающіе положительными законами ни обществъ, ни союзовъ, возникшихъ по естественной необходимости, ни частныхъ имуществъ и предпріятій, ни даже конкурренціи частныхъ ассоціацій съ рабочими обществами, покровительствуемыми государствомъ. Но они пресддуютъ эти опасныя вліянія косвенно; они обезсиливаютъ, ихъ сплетнями, придирками, налогами и множествомъ другихъ средствъ, заимствованныхъ изъ практики правительствъ стараго закала. Вотъ эти средства: прогресивный налогъ; налогъ на наслдства; налогъ на капиталъ; налогъ на доходы; налогъ на предметы роскоши; налогъ на свободные промыслы; съ другой стороны: льготы ассоціаціямъ; вспоможествованіе ассоціаціямъ; поощреніе и поддержка ассоціацій; пріюты для инвалидовъ для труда, для членовъ ассоціацій и пр. пр.

Словомъ это все таже древняя система привиллегій, обращенная теперь противъ тхъ, кому она прежде приносила выгоды; все таже аристократическая эксплуатація, все тотъ же деспотизмъ, только употребляемые въ пользу народа. Государство–слуга длается такимъ образомъ дойной коровой пролетаріата, который пасетъ ее на лугахъ и нивахъ собственниковъ. Въ результат мы получаемъ просто перемщеніе привиллегій: высшіе классы низвергаются; низшіе возвышаются; но объ иде, о свобод, о справедливости, о наук нтъ и помину!

Въ одномъ только отношеніи коммунизмъ расходится съ буржуазной системой: послдняя признаетъ семейство, которое коммунизмъ неуклонно стремится уничтожить! Но почему же коммунизмъ возсталъ противъ брака, требуя, по Платону, свободной любви? Потому что бракъ и семейство составляютъ оплотъ личной свободы, а свобода – камень преткновенія для государственной власти. Чтобы упрочить власть государства, чтобы избавить ее отъ всякой оппозиціи, всякихъ стсненій и помхъ, коммунизмъ не видлъ иного средства, какъ передать государству или общин женъ и дтей заодно со всмъ остальнымъ. Это тоже самое, что еще называютъ эмансипаціей женщины. Во всхъ этихъ заблужденіяхъ коммунизму недостаетъ изобртательности; онъ является простымъ подражателемъ. Когда ему представляется затрудненіе, онъ не разршаетъ, а разскаетъ его.

Такова сущность люксанбурской системы, которая иметъ сторонниковъ, что неудивительно, такъ какъ она лишаетъ буржуазію правъ, милостей, привиллегій и должностей и передаетъ ихъ въ томъ же вид массамъ. Образцы и подобія этой системы существуютъ во всхъ деспотіяхъ, аристократіяхъ, патриціатахъ, общинахъ, больницахъ, пріютахъ, казармахъ и тюрьмахъ всхъ вковъ и всхъ народовъ.

Слдовательно, противорчіе между принципами этой системы очевидно, вслдствіе чего она никогда не могла обобщиться и упрочиться. Она всегда падала отъ перваго толчка.

Предположите на минуту, что власть находится въ рукахъ коммунистовъ. Рабочія ассоціаціи организованы; налогъ падаетъ на т классы, которые при настоящемъ порядк избавлены отъ него; все остальное передлано въ томъ же дух. Въ скоромъ времени вс лица, чмъ нибудь владющія, будутъ раззорены; государство станетъ владыкою всего. Что же потомъ? Не ясно-ли, что община, у которой на ше очутятся вс несчастные, раззоренные и ограбленные ею, на которую падетъ вся тяжесть занятій, предоставленныхъ прежде свободнымъ предпринимателямъ, будетъ получать меньше того, что истребила? Не ясно-ли, что она не выполнитъ и четвертой доли своей задачи; что дефицитъ и голодъ не дале какъ черезъ дв недли произведутъ всеобщую революцію; что все придется начинать съ изнова, и дло снова начнется съ реставраціи?

Вотъ къ чему ведетъ эта допотопная нелпость, которая тридцать вковъ ползкомъ перебирается отъ одного народа къ другому, какъ слизень по цвтамъ. Она соблазняла лучшіе умы и знаменитйшихъ преобразователей: Миноса, Ликурга, Пифагора, Платона, Канпанеллу, Мора, Бабефа, Роберта Оуэна, Моравскихъ Братьевъ и проч.

Слдуетъ однако замтить два факта, говорящіе въ пользу коммунизма: во первыхъ, какъ первая гипотеза, онъ быль необходимъ, чтобы приготовить путь для истины; во вторыхъ, онъ не отдлялъ, какъ буржуазная система, политику отъ политической экономіи, не смотрлъ на нихъ, какъ на вещи различныя и противоположныя, но всегда утверждалъ, что принципы ихъ тождественны; и желалъ согласить ихъ. Мы возвратимся къ этому предмету въ слдующихъ главахъ.

ГЛАВА IV.

2. Система взаимности или манифеста. – Идея взаимности выработана массами новйшаго времени совершенно самостоятельно. – Опредленіе ея.