Французский обиняк

— Ага, кто я и кто они! — начальник отдела показал глазами на потолок.

— Ну, как хотите, хотя это прямая ваша обязанность! — Вьюгин встал, чувствуя удовлетворение от того, что размазал эту французскую фирму, где, он чувствовал, скрывалась подстава. Особенно было приятно осознавать, что именно он переиграл господина Оквильского. Он представил, какие будут завтра лица у французов и как они долго и настойчиво будут искать Соловьева в ТПП СССР, а им постоянно будут отвечать, что товарищ Соловьев выехал в долгосрочную командировку в Азию.

На следующий день Вьюгин затребовал для своей работы на инстанцию отдельную комнату, и было срочно принято решение освободить для него помещение хозяйственной части отдела. Работа в новой должности пошла, правда, когда на пороге отдела появился пожилой капитан из фельдъегерской службы инстанции, у Вьюгина еще полным ходом шло переоборудование помещения хозчасти, которое он собирался занимать.

— Где я могу увидеть Вьюгина? — спросил капитан, остановив в коридоре молодого старшего лейтенанта с охапкой плотно стянутых металлической полоской половых тряпок.

— Да вот он! — старший лейтенант показал на Вьюгина, который пытался протащить с коллегами письменный стол через довольно узкую, нестандартную металлическую дверь.

— Товарищ Вьюгин, я прибыл за отчетом в инстанцию! — притиснулся сбоку фельдъегерь.

— Да вы что, не видите?! — огрызнулся вспотевший Вьюгин, как раз в этот момент тумба стола стала проскальзывать внутрь.

— Так что? — снова настойчиво начал капитан из фельдъегерской службы.

— Ну, вот сейчас стул подставлю и катану вам все, что надо! — с облегчением, но еще раздраженно отозвался Марк, на ходу прикидывая, что он вобьет в свой первый отчет. — Ребята, вы давайте тут заканчивайте сами, а мне надо отписываться! — бросил он молодым старшим лейтенантам из своего отдела и пошел в комнату начальника отдела, где с утра подготовил стопку документов для своего первого отчета в инстанцию.

Фельдъегерь с удивлением смотрел на весь процесс составления текста на двух листах, написанных убористым почерком Вьюгина.

— Перепечатаю, и все! — со смешком, подмигнув капитану, Вьюгин нагнулся и достал портативную пишущую машинку.

— Ну вот, сейчас впишу названия фирм на языке, и будет готово! — выдернув лист из машинки, он взял перьевую ручку и быстрым почерком вписал в подготовленные строчки названия западных предприятий и фирм. Затем внизу крупными буквами написал свои должность, звание, имя, отчество и фамилию, лихо расписался, взмахнул для просушки документом, положил в спецпакет, опечатал его и передал в руки фельдъегерю. Тот вытащил журнал приемки документов, ткнул пальцем, где надо было расписаться, сам подготовил отрывной лист со своими данными, расписался и вручил в руки Вьюгину.

— Ну, бывайте, товарищ подполковник, и до завтра! — с этими словами фельдъегерь двинулся к выходу.

Марк подошел к окну и посмотрел, как он вышел из подъезда, сел в черную «Волгу», и та, выпустив облачко дыма, с места рванула к выездным воротам.

Через несколько дней руководство управления получило похвальный отзыв из инстанции за правильную организацию подачи системных отчетов. Марку в словесном виде передал это начальник отдела, хотя и сам был проинформирован таким же образом.

А еще через несколько дней совершенно неожиданно начальнику отдела позвонил секретарь парткома и сказал:

— Тут вот какая штука. Вашему составителю надо съездить туда, — и он показал в сторону центра города, — там ему кое-что товарищи объяснят. Пусть будет готов завтра в десять утра. За ним приедут.

Март 1981 года. Москва. СССР. ЦК КПСС. Правительственный лимузин стоял у подъезда, когда Вьюгин в незастегнутом пальто, на ходу укладывая в папку только что отпечатанные листки с сегодняшним отчетом, выскочил из дверей.

— Это вы Вьюгин? — обратился к нему мужчина, стоявший у автомобиля.

Марк кивнул и остановился перед ним, ожидая дальнейших действий.

— Тогда поехали! Нам нужно успеть попасть к одиннадцати!

— А куда? — нервно спросил Марк, начиная понимать, что это не только правительственная машина, но за ним приехали сопровождающие из кремлевского отряда охраны, так называемые серошляпники.

— Приедете, тогда и узнаете! Садитесь! — отрывисто бросил мужчина и открыл дверцу автомобиля.

Когда они, промчавшись через всю Москву, въехали в безопасный внутренний дворик ЦК на Старой площади к секретарскому подъезду, Вьюгин попытался было снова задать вопрос:

— Скажите хоть к кому везете?

— Не знаем! Велено было доставить к одиннадцати, что мы и сделали. Входите вон в тот подъезд и предъявите свое служебное удостоверение.

Марк неторопливо вышел из машины и, слегка вразвалку, пошел к подъезду, где его ожидали другие сопровождающие. Придирчиво просмотрев удостоверение и предложив раздеться в небольшой гардеробной при входе, после чего охлопав быстрым личным досмотром, они повели его вверх по лестнице. Пройдя по длинному коридору, они остановились перед скромной дверью, и один из сопровождающих осторожно постучал.