Фремлейский приход

— Я не знаю, что именно сказал вам сын ваш, леди Лофтон. Что до меня касается, я в этом дeлe ничего рeшительно не намeрена скрывать; вeроятно, и у него то же самое желание, потому что, если не ошибаюсь, он с вами уже говорил об этом предметe. Не так ли?

— Да, конечно; потому-то именно я и рeшилась попросить вас к себe.

— Могу ли я у вас спросить, что он сказал вам?— относительно меня, конечно.

Леди Лофтон не тотчас же дала отвeт; ей казалось, что мисс Робартс уже слишком смeло и нецеремонно объясняется с нею и вообще придает разговору совсeм не тот оборот, какой она имeла в виду.

— Он мнe говорил, что сдeлал вам предложение, сказала леди Лофтон:— для меня, как для матери, это конечно вопрос самый важный. И потому я подумала, что мнe лучше всего повидаться с вами и обратиться к собственному вашему здравому уму, собственной вашей деликатности. Вы конечно знаете...

Тут должна была начаться проповeдь, украшенная примeром царя Кофетуа и Гризельды. Люси однако успeла перебить леди Лофтон.

— Лорд Лофтон передал вам также мой отвeт?

— Нeт, не вполнe; но вы сами говорили мнe сейчас, что отказали ему, и я не могу не выразить вам искренняго моего уважения к вашему примeрному...

— Позвольте, леди Лофтон. Ваш сын предложил мнe свою руку. Он это сдeлал лично, в домe моего брата, и я ему тогда отказала; может-быть это было и безразсудно, потому что я люблю его всею душой. Но меня побудила к этому смeсь различных чувств, которыя мнe не для чего теперь разбирать; главным побуждением было конечно опасение вашего неудовольствия. Потом он пришел еще раз, не ко мнe, а к моему брату, и повторил ему свое предложение. Ничего конечно не может быть благороднeе и нeжнeе его образа дeйствий относительно меня. Сперва, когда он говорил со мною, мнe показалось что он увлекался прихотью. Я не повeрила его любви, хотя я видeла, что он был увeрен в себe. Но я не могла не повeрить ему, когда он опять приeхал и обратился к моему брату. Я не знаю, поймете ли вы меня, леди Лофтон, но дeвушка как я гораздо больше придает цeны такого роду объяснению нежели всему тому, что он мог бы сказать ей самой, под влиянием минутной вспышки. При том, вспомните, что я сама его полюбила, полюбила с самаго начала нашего знакомства. Я была безразсудна понадeявшись, что могу сблизиться с ним, не полюбив его.

— Я все это видeла, сказала леди Лофтон, тоном глубокой мудрости,— и приняла мeры, чтобы по возможности вовремя прекратить опасныя отношения.

— Да и всe это видeли; это вещь такая естественная, подхватила Люси, одним ударом повергая во прах всю мудрость леди Лофтон.— Да, я его полюбила, сама этого не замeчая, и теперь я люблю его всею душою. К чему буду я увeрять себя в противном? Я завтра же могла бы отдать ему свою руку, с сознанием, что буду ему вeрною и нeжною женой. А теперь, когда он говорил вам о своей любви ко мнe, я в нее вeрю; как в свою собственную.— Она остановилась.

— Однако, дорогая мисс Робартс начала было леди Лофтон.

— Извините меня, леди Лофтон, я тотчас же кончу, и тогда буду готова вас выслушать. Итак; брат пришел ко мнe, и передал мнe слова лорда Лофтона, не уговаривая меня в его пользу, не давая мнe никаких совeтов; он совершенно предоставил меня собственному рeшению, и предложил мнe видeться с вашим сыном на слeдующее утро. если-б я увидeла его, я бы конечно приняла его предложение. Подумайте сами, леди Лофтон: могла ли бы я ему отказать, когда уже давно сознавала в душe, что люблю его?

— Ну? проговорила леди Лофтон, не желая уже прерывать ея рeчи.

— Я не рeшилась его видeть; я не рeшилась на это из робости. Мнe нестерпима была мысль вступить в Этот дом женой вашего сына, и найдти у вас холодный прием. Как я его ни любила, как ни люблю до сих пор, как ни цeню великодушное его предложение, я не в силах была бы вынести ваше презрeние. И потому я поручила сказать ему, что соглашусь выйдти за него только тогда, когда вы сами сдeлаете мнe предложение.

И Люси, оправдав таким образом себя и своего возлюбленнаго, замолчала и приготовилась выслушать сказание о царe Кофетуe, переложенное на новeйшие нравы.

Но для леди Лофтон довольно трудно было начать свою рeчь. Вопервых, она вовсе не была жестокосердою эгоисткой; и если-бы только дeло не касалось ея сына, семейнаго величия и блеска, она бы горячо сочувствовала Люси Робартс. Даже теперь она не могла отказать ей в сочувствии и уважении; она даже стала понимать, что именно привлекло ея сына к этой молодой дeвушкe, почувствовала даже, что если-бы тут не примeшались нeкоторыя злополучныя обстоятельства, дeвушка эта, быть-может, была бы и достойна носить имя леди Лофтон. Люси как будто выросла в ея глазах в продолжении разговора; она уже не казалась пустою, незначащею дeвочкой, какою до сих пор считала ее леди Лофтон. Дeвушка, сумeвшая говорить так прямо и открыто, сумeвшая так опредeлить свое настоящее положение, навeрное и при других обстоятельствах сумeет постоять за себя.