Фремлейский приход

Дeло не в деньгах. Нам всeм извeстно, что значат эти слова, и мы часто догадываемся, когда слышим их, что требуется всевозможный блеск и великолeпие за самую дешевую но возможности цeну. Но в этом случаe, точно, за деньгами дeло не стало — по крайней мeрe, за такими деньгами, какия могли потребоваться на дамские наряды, независимо от бриллиантов. Что касается бриллиянтов и тому подобнаго, то архидиакон взял эту часть в свое исключительное завeдывание, если только лорд Домбелло, или вообще дом Гартльтопов, не захочет принять участие в выборe. Мистрисс Грантли отчасти была рада свалить на него эту важную отвeтственность; как женщина благоразумная, она боялась слишком завлечься в лавкe ювелира. Что же касается до бархата, атласа, шляпок, чепцов, кисей, амазонок, искусственных цвeтов, головных уборов, сeточек, эмалевых пряжек, механических юпок, башмаков, перчаток, корсетов, чулок, бeлья, фланели, коленкора — то тут, могу по совeсти сказать, за деньгами дeло стать не могло. При таких обстоятельствах, Гризельда принялась за дeло с примeрным прилежанием и с настойчивостью превыше всех похвал.

— Надeюсь, что она будет счастлива, сказала мистрисс Эребин сестрe, сидя с нею у себя в гостиной.

— Да, я в том увeрена; почему же ей не быть счастливою? сказала мать.

— Я сама никакой не вижу причины. Но ея положение в глазах свeта будетe до такой степени выше того, в котором она родилась, что нельзя несколько не потревожиться при мысли о будущем.

— Я бы гораздо больше тревожилась, если-б она выходила за человeка бeднаго, отвeчала мистрисс Грантли.— Мнe всегда почему-то казалось, что Гризельдe суждено занимать видное положение; сама природа создала ее для богатства и блеска. Ты видишь, что она нисколько не зазналась, как будто бы все это приходилось ей по праву. Кажется, нeт опасности, чтоб ея новое положение могло вскружить ей голову, если ты это хотeла сказать.

— Нeт, не это; я более опасалась за ея сердце, сказала мистрисс Эребин.

— Она бы никак не согласилась выйдти за лорда Домбелло, если-бы не любила его, быстро подхватила мистрисс Грантли.

— Да я и не это собственно хотeла сказать, Сусанна. Я сама думаю, что она бы не захотeла выйдти без любви. Но среди суеты большаго свeта, согласись, трудно сохранить душевную свeжесть, особенно для дeвушки, которая родилась и выросла в ином кругу.

— Я не понимаю хорошенько, что ты называешь душевною свeжестью, проговорила мистрисс Грантли с нeкоторою досадой; — если она будет исполнять свои обязанности, будет любить мужа, будет достойно занимать мeсто, назначенное ей Провидeнием, то я рeшительно не вижу, чего еще от нея требовать. Мнe вовсе не нравится метода запугивать молодую дeвушку, при ея вступлении в свeт.

— Да я вовсе и не хочу ее запугивать. Вообще, Гризельду довольно трудно запугать.

— Да, надeюсь. В дeвушкe важнeе всего воспитана ли она в хороших правилах, и даю ли ей ясное понятие об обязанностях женщины. Хвастаться было бы мнe неловко; но какова бы ни была моя дочь, я, разумeется, несу всю отвeтственность за нее. Не, признаюсь, мнe до сих пор не приходилось желать измeнить в ней что-нибудь.

Этим разговор и кончился.

В числe родственников, которые сильно изумились внезапной перемeнe в судьбe молодой дeвушки, но не позволяли себe слишком явно высказывать свое мнeние, был также и дeд Гризельды, мистер Гардинг. То был старый священник, донельзя простой и добродушный в обращении, и не занимавший виднаго мeста между барчестерским духовенством; он был не более как дьячок при капитулe. Дочь его, мистрисс Грантли, очень любила его, а архидиакон обращался с ним внимательно и уважительно. Но молодежь в Пломстедe не слишком высоко ставила тихаго, кроткаго старичка. Он был бeднeе прочих родственников, и не старался приобрeсти себe значение в барсетширском обществe. Притом же, он в послeднее время исключительно привязался к семейству декана. Правда, у него была своя квартира в городe, но он давал себя выманивать из ней. В домe декана была отведена ему особая комната; в кабинетe стояли для него особыя кресла; в гостиной мистрисс Эребин, было для него покойное мeстечко в углу дивана. Нельзя было ожидать никакого вмeшательства с его стороны в предстоявшую свадьбу; однако все же на нем лежала обязанность поздравить внучку и, может-быть, дать ей полезный совeт.

— Гриззи, душа моя, сказал он (он постоянно называл ее Гриззи, но молодая дeвушка мало цeнила эту ласку),— дай мнe поцeловать тебя и поздравить от всей души с блестящею перемeной в твоей судьбe.